Гонтарева: Не найдем равновесный курс - вернемся к ограничениям

Спустя несколько дней после отказа от фиксированного курса гривни Валерия Гонтарева рассказала в интервью ЛІГАБізнесІнформ о первых результатах поиска равновесного состояния валютного рынка и перспективах национальной валюты, будущем украинских банков и решении проблемы Донбасса

- На прошлой неделе Национальный банк отказался от, по сути, фиксированного курса гривни (с начала сентября НБУ держал курс 12,95 грн/$). Вы объявили, что не будете тратить резервы на поддержание курса и дадите рынку возможность самостоятельно найти равновесный курс доллара. С чем связано решение именно сейчас отпустить курс: с окончанием выборов?

- Хороший вопрос. Важно, чтобы все понимали, почему НБУ именно сейчас решил отпустить гривню, в то время как еще в сентябре закручивал гайки на валютном рынке. В июле при курсе гривни 11,7 наш счет текущих операций сбалансировался. Тогда мы уже собирались отменять большинство действующих ограничений на валютном рынке. Но, как вы знаете, в августе произошло обострение военного конфликта, мы потеряли часть промышленности, отрезанным оказался регион, в котором сосредоточенно 15% промпроизводства и который давал 10% украинского ВВП. Что делают все экономические агенты, когда в стране начинаются активные военные действия? Все хотят купить валюту и вывести ее из страны (кто умеет) или положить под матрас. В такой ситуации говорить о равновесном курсе, который мы рассчитываем на основе платежного баланса, не приходится: его просто нет. Поэтому в конце августа по согласованию с МВФ мы вынуждены были ужесточить административные ограничения.

- Но, согласитесь странно, что ограничения снимаются через 1,5 недели после выборов…

- Мы решили отказаться от ряда административных мер и выйти на равновесный курс гривни из-за того, что понемногу заработали предприятия в зоне АТО, появилась валютная выручка, улучшились макропрогнозы, парламентские выборы прошли без эксцессов, достигнуты договоренности по газу и МВФ подтвердил выделение следующих траншей кредита. Именно в этот момент мы решили отпустить курс, внедрив ежедневные аукционы, на которых банки совместно с регулятором ищут равновесный уровень гривни. Надо понимать, что эти аукционы не предназначены для удовлетворения нужд импортеров и пополнения касс банков. Такие аукционы – это зеркало того, что происходит на рынке (НБУ продает на голландском аукционе по $5 млн в день и по его результатам объявляет равновесный курс. – Ред.).

- Прошло четыре дня (интервью от 11 ноября). Вы уже видите, удалось ли приблизиться к равновесному курсу?

- В понедельник в НБУ прошла очередная встреча с руководителями сорока крупнейших банков, которым был задан вопрос: где, по их мнению, находится равновесный курс гривни. Большинство банкиров констатировали активизацию продажи валюты экспортерами и увеличение количества межбанковских сделок. При этом на аукционе в понедельник многие импортеры отказались покупать валюту по заявленному курсу. Ранее они, мол, покупали впрок на ожиданиях девальвации. Но теперь курс слишком высок. Это и есть равновесие - когда экспортеры начинают продавать, а импортеры готовы покупать по такому курсу. К слову, изначально мы понимали, что на первых аукционах может быть девальвационный всплеск, поскольку объем отложенного спроса составляет по разным оценкам от $200 до 400 млн. И я не скрываю, что всплески еще будут.

- А вы можете спрогнозировать, что, например, через неделю курс будет 14 или 14,5 грн/$?

- Я могу сказать, что не считаю нынешний уровень оправданным (15,8 в день интервью. – Ред.). Главный аргумент – наш платежный баланс в октябре был даже профицитным (если не учитывать выплаты по долгам Нафтогаза). Но наш самый крупный импортер (Нафтогаз. – Ред.) не выходит на рынок - мы продали, и будем продавать валюту для расчетов за российский газ до конца отопительного сезона напрямую из золотовалютных резервов НБУ. То есть до апреля следующего года Нафтогаз не будет выходить на валютный рынок.

Макроэкономические показатели говорят, что курс доллара должен идти вниз. Но валютные всплески будут до тех пор, пока мы не построим нормально функционирующий форекс-рынок с институтом маркетмейкеров.

- А по какому курсу Нафтогаз покупает у вас валюту?

- Продажа валюты Нафтогазу осуществляется по официальному курсу в день сделки.

СТРАХОВКА ОТ НЕПОСЛУШАНИЯ

- По сути, вы уверены, что паника – паникой, но экономика возьмет свое и паникеры, скупающие доллар, будут наказаны убытками. Вопрос только – хватит ли вашего кредита доверия от президента и не потеряете ли вы должность до того, как докажете свою правоту. Вы сейчас, наверное, самый критикуемый украинский чиновник…

- Не думаю, что я хочу или мы должны кого-то наказывать. Да и говорить, что у нас наступила либерализация валютного рынка, очень рано. На сегодняшний день на рынке по-прежнему действует целый ряд административных ограничений. Мы отменили только два (запрет оплаты беспоставочного импорта и расчетов по импортным договорам, по которым продукция была ввезена на территорию Украины и произведено таможенное оформление на основании ввозной таможенной декларации, дата оформления которой превышает 180 дней. – Ред.), которые в свое время хорошо сдержали импорт, однако принесли большие проблемы бизнесу. Но их отмена вовсе не означает, что "липовые" контракты пройдут.

Я очень хочу, чтобы мы быстрее нашли равновесный курс и продолжили дальнейшую либерализацию валютного рынка. К примеру, мы рассматриваем возможность снижения нормы продажи валютной выручки экспортерами с 75 до 50% с параллельным сокращением срока возврата валютной выручки с 90 до 60 дней. Но тут не все так однозначно – например, сократить срок в машиностроении нереально: у них очень длинный цикл, в то время как для поставщиков сырья это вообще не проблема.

- Сокращение срока возврата валютной выручки дало бы краткосрочный приток валюты на рынок…

- Давайте говорить откровенно: у экспортеров в Украине есть сто и один способ придержать валюту, на которые Нацбанк никак не может влиять. Мы не можем и не должны заменять собой таможню, фискальные органы, МВД и другие. В общем и целом, мы можем влиять только на формы расчетов.

- Давайте рассмотрим сценарий, при котором экспортеры по-прежнему придерживают выручку, а население, поддавшись панике, бросается скупать доллары на последние гривни. Дадите курсу улететь на 25–30 грн за доллар?

- Если рынок в течение короткого времени не достигнет равновесия, вернемся к админмерам.

Сейчас рассматриваем возможность введения аккредитивной формы расчетов на импорт и экспорт. Это значит, что компании не смогут осуществлять нелегальные платежи. Частые случаи, когда регулятор разрешает импортный контракт, а импортер выводит деньги за рубеж без поставки товара. Спустя некоторое время он возвращает эти деньги обратно (поскольку товар поставлен не был). Но за это время в стране прошла девальвация. Вроде бы законная схема. Но фактически импортер смог запросто репатриировать средства за рубеж. Чтобы такого не было, аккредитивная форма подразумевает любую отправку денег только по раскрытию аккредитива.

Если мы такое сделаем, то приостановим возможность нелегального заработка для крупного бизнеса. В то же время мы понимаем, что аккредитивная форма расчетов – это очень неудобно и трудозатратно для мелкого и среднего бизнеса. Поэтому задача НБУ – найти правильную точку отсечения: минимальную сумму контракта, после которой обязателен аккредитив.

К тому же у страны всегда есть возможность "закрутить гайки" для уменьшения импорта, к примеру, ввести пошлины. Даже находясь в ВТО, мы можем в кризисной ситуации вводить пошлины до шести месяцев. Но пошлины будут эффективно работать, если нет контрабанды.

- А есть некий дедлайн по курсу доллара, при котором вы вернетесь к административным ограничениям? Например, 18–20 грн/$?

- На вчерашней встрече с сорока крупнейшими банкирами большинство из них согласились, что курс близок к равновесному. Я солидарна с ними, полагаю, что без форс-мажоров на Востоке нам не придется возвращаться к админмерам. Я даже не думала, что мы найдем равновесие меньше чем за неделю. Дай бог, чтобы мы его нашли. Если нашли – я всех нас поздравляю. Если нет, то курсовые всплески еще могут быть.

- Рассматривается ли вариант введения такой достаточно действенной меры по стабилизации валютного рынка, как мораторий на досрочное снятие депозитов?

- Думаю, пора начинать либерализацию, а не закручивать гайки. Нет никакого смысла сейчас вводить мораторий. Это никак не поможет. Ведь отток депозитов из системы начался еще год назад.

Да и такие ограничения легко ввести, но сложно отменить. Мне, например, очень не нравится введенное в апреле, еще до моего прихода в НБУ, ограничение на снятие валютных депозитов (15 000 грн в день. – Ред.). К чему это привело? Теперь регулятор боится его отменять, потому что вкладчики, которые по полгода забирали свои депозиты, первым делом побегут в банк и заберут оставшиеся средства. В июле мы хотели отменять это ограничение. Если бы не началась война – думаю, сейчас его не было бы.

Что мы хотим сделать, так это подать в парламент законопроект, согласно которому срочные депозиты должны стать действительно вкладами на определенный срок, без права досрочного снятия.

СПЕКУЛЯТИВНЫЙ ИНТЕРЕС

- После того как вы отпустили курс, объемы торгов на межбанке снизились в 1,5–2 раза и не превышают $200 млн. При таком неглубоком рынке любой банк может с помощью $50 млн качнуть рынок и неплохо заработать. Вы уверены, что к сегодняшнему обвалу рынка банки непричастны?

- Когда на валютном рынке есть волатильность, то, конечно, банки могут на этом зарабатывать. Но, поверьте, для менеджеров и акционеров банков нынешняя ситуация с курсом доллара – страшный сон. Я хочу, чтобы ни у кого не сложилось превратное впечатление, будто банки хотят девальвации. С таким курсом у них "летят" все нормативы, ухудшается кредитный портфель, появляется потребность в докапитализации.

- Все-таки можете ли вы сказать, что никто из сорока крупнейших банков не разгоняет курс доллара?

- Минимальная спекулятивная составляющая присутствует всегда и везде. Но она минимальная, так как мы перекрыли отток нелегального капитала из страны. Мы это сделали, как только начали проверять контракты.

К слову, при проверке контрактов и анализе динамики импорта важно учитывать базу сравнения. К примеру, стали ли продавцы бензина завозить больше топлива? По идее, если они завозят больше, то надо искать фиктивный импорт, ведь объемы должны уменьшаться: цены растут, платежеспособность населения снижается, объемы промышленного производства падают и т. д. Но в Украине хороший рост объемов импорта бензина по сравнению с 2013-м. И фиктивных контрактов, нет. В чем же дело? Оказывается, база сравнения неправильная. Потому что в прошлом году было очень много контрабанды структурами Курченко. По документам топливо шло транзитом через Украину, а на самом деле реализовывалось тут. Поэтому сегодня цифры показывают, что импорт растет. Но фактически он, конечно, падает.

- В прошлую пятницу в СМИ появилась статья, в которой приводятся данные, что Приватбанк вывел из страны через фиктивные импортные контракты около 11 млрд грн. Летом вы выпустили разъяснение, что штраф за такие нарушения будет равняться сумме липового контракта. Будете штрафовать Приват?

- Я не видела у Приватбанка операции по выводу 11 млрд грн. Пока я видела у него, как и у остальных банков, лишь отток депозитов. И не видела я, чтобы Приват задержал хотя бы одну платежку. На сегодняшний день у меня претензий к Привату нет.

- Есть масса косвенных признаков того, что группа Приват ведет информационную войну против вас. Банкиры рассказывают, что у вас неприкрытый конфликт с Игорем Коломойским из-за Приватбанка. Так ли это?

- Нет, это не так. Из-за того что НБУ не заангажирован политически, у нас нет ни одного, как вы выразились, неприкрытого конфликта.

ЭМИССИОННЫЙ РИСК

- Одной из причин девальвации называют масштабную эмиссию гривни. Вас обвиняют в том, что Нацбанк как кредитор последней инстанции финансирует разрастающийся дефицит бюджета. И эти претензии имеют основания: за несколько последних месяцев ваш портфель ОВГЗ вырос на 90 млрд грн. Такая скрытая эмиссия – весомая причина для падения гривни.

- Информация о масштабной эмиссии не соответствует действительности. Мы незначительно помогаем Минфину, выкупая государственные ценные бумаги. Огромная часть суммы из названной вами была потрачена на рекапитализацию Нафтогаза (Кабмин докапитализировал монополиста на 63,27 млрд в этом году). Но на самом деле монетизация госбумаг, выпущенных для докапитализации Нафтогаза, не оказала давления на валютный рынок: по сути, она была осуществлена за счет золотовалютных резервов. Эти средства никогда не выходили на валютный рынок. Нафтогаз за их счет покупал валюту напрямую у НБУ: здесь $3,1 млрд долга Газпрому и $1,6 млрд для погашения евробондов, выданных под гарантии государства.

- Ходили слухи, что Нафтогаз пытался договориться о реструктуризации этих бондов, но не вышло.

- Программа МВФ составлена так, чтобы перекрывать все наши международные погашения. В том числе конкретно под эти цели нам выделяются деньги. Поэтому договариваться о реструктуризации не было никакого смысла.

- Но октябрьское падение резервов до минимального уровня вызвано тем, что НБУ продал более $4 млрд Нафтогазу…

- Да, c этим. Но чтобы резервы не сокращались, надо вовремя получать очередные транши кредита МВФ. А для этого необходимо вовремя выполнять взятые перед фондом обязательства. Я надеюсь, что теперь нам объединят несколько траншей, и это увеличит наши резервы.

ЦЕНА СВОБОДЫ

- Вас обвиняют в несамостоятельности, в зависимости от Администрации президента и лично от Петра Порошенко. Например, говорят, что ограничения на вывод капитала за рубеж вы отменили по звонку с Банковой и теперь дорога к массовому выводу капитала за рубеж снова открыта…

- (Смеется.) В этом и проблема… Знаете, под НБУ каждый день проходит несколько митингов, и очень часто с прямо противоположными требованиями. Одни кричат: "Не смейте вводить временную администрацию в банк N", другие – "Чего НБУ ждет? Вводите немедленно!"

Что касается "указки сверху"… То моим доброжелателям стоило бы выбрать для критики более убедительный пример. Любой здравомыслящий человек понимает, что президента не может интересовать постановление НБУ № 540 (отменившее два ограничения по выводу капитала за рубеж. – Ред.), он о нем, скорее всего, и не слышал. Его заботят куда более глобальные вопросы: стабильность банковской системы, отток депозитов, курс. Но никак не постановление № 540.

- А с чем тогда связана внезапная отмена ограничений?

- За это постановление на НБУ хотел подать в суд Украинский союз промышленников и предпринимателей. Но мы еще за месяц до того, как они собрались в суд, подготовили соответствующие изменения по отмене ограничений и согласовывали их в МВФ. К слову, мы согласовываем с МВФ все ограничения, которые планируем ввести или отменить. Поэтому не нужно инсинуаций.

Давайте, чтобы закрыть тему преступлений Нацбанка, сразу обсудим преступное рефинансирование банков. Что касается рефинансирования: через банковский канал с момента моего прихода в НБУ мы не то что не увеличили объемы рефинансирования банков – у нас баланс минус 3,6 млрд грн. Поэтому когда отдельные политики приходят на телеканал к Шустеру и рассказывают о многомиллионном рефинансировании банков "Семьи" за какие-то откаты, то мне стыдно за этих политиков.

- Бастующих под НБУ по поводу временной администрации можно понять: ряд банков, не выполняющих свои обязательства перед клиентами, продолжают работать без временного администратора. Другие, на которые никто не жалуется, вы лишаете лицензии…

- Ответ простой. Мы работаем с банком до последнего, то есть пока акционеры действительно готовы спасать финучреждение.

Многие банки, которые мы вывели с рынка, занимались отмывкой средств. При этом они не нарушали никаких нормативов, и на них никто не жаловался – так как они в принципе не занимались банковской деятельностью. Раньше мы не имели законодательной базы, чтобы их вывести с рынка. Сейчас, когда президент подпишет закон о борьбе с терроризмом, нам будет легче: сможем у таких банков сразу лицензию забирать, даже не заводя в Фонд гарантирования. Потому что процедура признания банка сначала проблемным, а потом неплатежеспособным занимает слишком много времени, за которое собственники успевают вывести из банка все, что можно.

КАПИТАЛЬНЫЙ ФАКТОР

- Стресс-тесты крупных и крупнейших банков проводились летом при курсе ближе к 12. И только докапитализация девяти банков из группы крупнейших была оценена в 56 млрд грн. Сколько им надо довнести в капитал при курсе 16 грн?

- 56 млрд демонстрируют дисбалансы кредитных портфелей, накопленные банками за последнее десятилетие. В этом стресс-тесте учтена потеря Крыма и девальвация до 12. А вот события на Донбассе и более существенная девальвация не учтены.

Но повторные стресс-тесты мы проводить не будем. Проанализируем ситуацию на Востоке, введем специальный учет проблемных активов, подумаем, как можно создать под них резервы. Но новых требований докапитализации к банкам предъявлять пока не будем.

Что касается группы крупных банков, потребность в докапитализации которых составляет 10 млрд грн, я вообще не вижу там проблем.

- Можете назвать шесть крупнейших банков, которые не требуют докапитализации по результатам стресс-тестов?

- Это банковская тайна.

ДОНБАССКИЙ СЛУЧАЙ

- В Украину прибыла миссия МВФ. Сколько денег вы хотите получить от них до конца года?

- Первоначально мы обсуждали возможность объединения третьего и четвертого транша. Но сейчас, я думаю, будем обсуждать больше.

- Какой сейчас основной риск для украинской экономики, кроме войны?

- Это вопрос реформ, очень конкретных реформ. На мой взгляд, на сегодняшний день у нас есть только одна действенная программа реформ. Ее все называют программой МВФ. Но это наша программа, которую мы разработали и под которую МВФ выделяет деньги. Эту программу необходимо сделать нашим базовым сценарием развития. И не нужно считать, что мы выполняем программу под диктовку МВФ. Это не так.

- Какой вы видите модель урегулирования проблемы крымских и донбасских активов банков?

- У нас принят закон "О создании свободной экономической зоны "Крым" и об особенностях осуществления экономической деятельности на временно оккупированной территорииУкраины". Название само за себя говорит. Так вот, мы с трудом писали постановление НБУ, регламентирующее отношения с банковским сектором Крыма, так как наши юристы считают, что этот закон противоречит многим законам нашей страны. Но раз он есть и принят, то нам пришлось написать под него свою инструкцию по расчетам.

Что касается Донбасса, то пока ответа на ваш вопрос нет. Очень хотелось бы, чтобы у нас не было такого замороженного конфликта, как, к примеру, в Приднестровье. Но я на всякий случай встречалась с главой молдавского центробанка, когда была в Вашингтоне. Чтобы как минимум понять, как они взаимодействуют с банковской системой Приднестровья.

- Как они взаимодействуют?

- Не буду пока рассказывать, поскольку надеюсь, что это наша территория и у нас не будет замороженного конфликта. Но у Центробанка должен быть прописан сценарий на случай войны – и он у нас есть. Однако я такой сценарий не рассматриваю как базовый.

- Вам виден горизонт, за которым банковская система выйдет в прибыль?

- Всем станет понятно, что делает НБУ, только тогда, когда каждый "пересичный украинец" почувствует на себе положительные изменения: банки станут выдавать кредиты, кредитные ставки снизятся, ситуация на валютном рынке будет если и не стабильной, то как минимум прогнозируемой. Думаю, на это уйдет два года. А макроэкономической стабильности, я надеюсь, мы достигнем в следующем году.

- 13 августа во время выступления в парламенте вы заявили: мол, все, кто покупает доллар по 14 гривень, пожалеют об этом. Можете ли вы сейчас сказать: все, кто покупает доллар по 15–16, пожалеют об этом?

- Когда я выступала в парламенте, сбалансированный курс был на уровне 11,7 грн/$. Я могу рассказывать только о фундаментальном курсе. Но этот курс не учитывал войну с Россией и физически уничтоженную промышленность в регионе. С учетом этих факторов курс гривни должен находиться на уровне 12,95.

Если в ближайшее время промышленность Донбасса не заработает – будем ухудшать прогноз. Пока же, наоборот, мы видим активизацию производства.

Сейчас я могу сказать: курс 15–16 грн/$ не является экономически оправданным.

Руслан Кисляк

Борис Давиденко