Как стоимость жилья и бизнеса зависит от гособлигаций
Цены на долгосрочные государственные облигации в последние годы поднялись очень высоко (то есть прибыли от них были очень низкими). В Соединенных Штатах прибыль с 30-летней облигации казначейства 30 января достигла рекордно низкого уровня (с начала своего выпуска ФРС в 1972 году) в 2,25%. В тот же день прибыль от 30-летней государственной облигации Соединенного Королевства упала до 2,04%. 20 февраля японская 20-летняя государственная облигация приносила всего 0,87%.
Все эти показатели прибыли с тех пор выросли, однако по-прежнему остаются на исключительно низком уровне. Это кажется странным (и вряд ли эта ситуация продлится долго), что люди станут связывать свои деньги на срок в 20 или 30 лет, чтобы заработать крохи или не заработать ничего, кроме 2% целевого показателя инфляции, установленного местными банками. Итак, поскольку рынок облигаций созрел для серьезной корректировки, многие задаются вопросом, сможет ли крах облигаций утащить за собой вниз рынки других долгосрочных активов, таких как жилье и акции.
Этот вопрос мне постоянно задают на семинарах и конференциях. В конце концов, участники жилищных и фондовых рынков устанавливают цены с оглядкой на цены рынка облигаций, а, значит, заражение других долгосрочных рынков выглядит как реальная возможность.
Я долго изучал рынок облигаций. Действительно, долгосрочный рынок облигаций был предметом моей докторской диссертации 1972 года и моей первой академической публикации, вышедшей в следующем году в соавторстве с моим научным руководителем Франко Модильяни. Наша работа с данными за 1952-1971 годы показала, что долгосрочный рынок облигаций в те времена было довольно просто описать. Долгосрочные процентные ставки по любой заданной дате можно достаточно хорошо объяснить как определенное средневзвешенное значение последних 18 кварталов инфляции и последних 18 кварталов краткосрочных реальных процентных ставок. Когда инфляция или краткосрочные реальные процентные ставки начинали расти, их примеру следовали и долгосрочные процентные ставки. При их падении долгосрочные процентные ставки также падали.
Теперь у нас есть дополнительные данные более чем за 40 лет, поэтому я решил, что должен проверить, насколько хорошо работает наша теория. Оказывается, при приложении нашего метода к последующим данным крайне хорошо предсказывались долгосрочные процентные ставки на протяжении 20 лет с момента публикации; однако затем, в середине 1990-х годов, наша теория начала давать завышенные результаты. Согласно нашей модели, долгосрочные процентные ставки в США сейчас должны быть еще ниже, нежели сейчас, поскольку как инфляция, так и краткосрочные процентные ставки остаются практически нулевыми или отрицательными. Даже принимая во внимание влияние количественного смягчения, начатого в 2008 году, долгосрочные ставки получаются выше ожидаемого уровня.
Однако так давно разработанное нами объяснение по-прежнему убеждает в том, что мы не увидим крах рынка облигаций до тех пор, пока центральные банки крайне резко не ужесточат денежно-кредитную политику (с помощью повышения краткосрочных процентных ставок) или же до возникновения большого скачка инфляции.
Обрушения рынка облигаций фактически всегда были относительно редкими и незначительными. В США крупнейшее годовое падение совокупного ежемесячного индекса доходности Муди для 30-летних корпоративных облигаций, с учетом данных из базы GFD (Глобальные финансовые данные представлены до 1857 года), составило 12,5% за 12 месяцев и закончилось в феврале 1980 года. Сравните эти данные с фондовым рынком: согласно ежемесячному совокупному индексу доходности GFD S&P 500, в конце мая 1932 года, во время Великой депрессии, годовые потери составили 67,8%, а потери за один год превысили 12,5% в 23 отдельных эпизодах с 1900 года.
Какое событие необходимо для создания 12,5% обрушения на рынке долгосрочных облигаций? Годовое падение в феврале 1980-го произошло сразу же после того, как Пол Волкер принял бразды правления Федеральной резервной системой в 1979 году. Опрос Гэллапа показал, что 62% американцев расценивало инфляцию как "наиболее важную проблему, стоящую перед нацией". Волкер предпринял радикальные шаги, чтобы справиться с ней, подняв краткосрочные процентные ставки настолько, что это привело к возникновению крупной рецессии. Он также нажил врагов (и даже сталкивался с угрозами смерти). Люди гадали, уйдет ли он сам по политическим соображениям или же будет снят с должности.
Что касается фондового рынка и рынка жилья, однажды там тоже может произойти серьезная корректировка вниз. Однако это, вероятно, будет мало связано с крахом рынка облигаций. Так было во время крупнейших корректировок фондового рынка США за прошлый век (после 1907, 1929, 1973, 2000 и 2007 годов) и крупнейших корректировок жилищного рынка США всех времен (после 1979, 1989 и 2006 годов).
Действительно, чрезвычайно низкие доходности долгосрочных облигаций ставят нас за рамки исторического опыта. Но так же можно было бы характеризовать и сценарий, в котором внезапное обрушение рынка облигаций утащило бы за собой цены на акции и жилье. Если событие никогда не происходило прежде, его невозможно предсказать с каким-либо подобием достоверности.
Роберт Шиллер, лауреат Нобелевской премии в области экономики 2013 года,
профессор экономики Йельского университета,
один из создателей индекса Кейса-Шиллера для цен на жилье в США.
Недавно опубликовано третье издание его книги
Иррациональное изобилие с новой главой о рынке облигаций
Project Syndicate, 2015