Франсис Малиж: Поиск инвестора для ПриватБанка начнется в 2018-ом

Европейский банк реконструкции и развития - крупнейший иностранный инвестор в Украину. В этом году организация готова инвестировать миллиард евро в украинские инфраструктурные проекты, сельское хозяйство и финансовый сектор. С недавних пор ЕБРР также занимается трансформацией государственных банков. Управляющий директор ЕБРР в странах Восточной Европы и Кавказа Франсис Малиж в интервью LIGA.net рассказал о ближайших планах по инвестициям в Украину, интересе к госбанкам и главных неудачах украинского правительства.

- После национализации ПриватБанка вас назначили членом его наблюдательного совета. Зачем ЕБРР свой представитель в Привате?

- Вопрос о том, что делать с банковской системой Украины и как решить ее проблемы, обсуждался нами несколько лет подряд. Одна из главных проблем - кредитование связанных лиц, которое до сих пор, к сожалению, остается распространенной практикой. Мы изучали этот вопрос с МВФ и помогаем Нацбанку решить проблему, хотя он и сам проделал потрясающую работу.

Что касается ПриватБанка, то дело не в каком-то особом отношении именно к этому финучреждению. Просто если банк нарушает правила игры, с ним нужно что-то делать. Учитывая размеры и объем активов ПриватБанка, его нельзя было ликвидировать. Поэтому национализация была логичным шагом. Мы, конечно, участвовали в этом процессе, так же как всегда участвуем в диалоге по поводу других секторов экономики.

В банковский сектор мы вовлечены больше всего, потому что у нас есть необходимая экспертиза. Соответственно, мы предложили свою помощь властям. В этот момент они предложили нам иметь своего представителя в ПриватБанке. Мы согласились, потому что было бы нелогично с нашей стороны рассказывать, как нужно реформировать сектор и при этом оставаться в стороне в такой сложной ситуации.

ЕБРР обычно не участвует в набсоветах, если не является акционером. ПриватБанк - исключение, здесь мы вышли за рамки правил. У банка очень плохой кредитный портфель, практически три четверти его нужно резервировать. Но Приват важен для Украины из-за объема депозитов населения, объема покрытия операций, особенно малого и среднего бизнеса.

- Чем именно сейчас занимается наблюдательный совет Привата?

- Задача набсовета - помогать руководству принимать правильные решения. Мы должны следить за тем, чтобы системы банка, такие как управление рисками, стратегия развития, комплаенс работали так, как должны работать в нормальном европейском банке. И, конечно, набсовет также следит за тем, чтобы после утверждения стратегии банка, она неуклонно выполнялась. Быстро эти вещи не делаются. Нам предстоит понять, что такое ПриватБанк, как он выглядит изнутри. Мы сейчас проводим due diligence, результаты которого будут готовы в ближайшее время. Члены набсовета встречаются раз в две недели, мы обсуждаем прогресс по всем направлениям и определяем, куда двигаться дальше.

- Вы довольны работой нового главы правления ПриватБанка Александра Шлапака?

- Это вопрос для главы набсовета.

- Когда начнется поиск инвестора для Привата?

- Нужно получить результаты due diligence, тогда мы будем понимать, в каком состоянии банк и что делать дальше. Нужно помнить, что на балансе банка, в частности, находится большое количество ОВГЗ, с которыми тоже нужно что-то делать. Я был бы удивлен, если бы в этом году началась какая-то активная работа по поиску инвестиций. Скорее всего, она начнется в следующем году. Далее в течение двух лет можно будет уже предметно разговаривать о привлечении стратегического инвестора. В конце концов, это решение акционеров.

- Планирует ли ЕБРР стать акционером ПриватБанка?

- Пока нет. Но со временем посмотрим. Это зависит от ситуации. К моменту, когда начнется поиск инвестора, мы посмотрим, какова будет цель, будет ли государство соблюдать все обязательства, которые оно на себя взяло. Пока рано говорить об этом.

- После национализации ПриватБанка государство, по сути, стало монополистом на банковском рынке. Чем это чревато?

- Сейчас более половины банковской системы находится в руках государства. Эту ситуацию нужно исправить в течение нескольких лет. Если мы посмотрим на другие страны, то там в госсобственности тоже есть крупные банки. Часто такие финучреждения поддаются политическому влиянию, через них на специальных условиях финансируются проекты, которые на самом деле являются волюнтаристскими. Эти банки через пару лет погружаются в убытки и требуют рекапитализации со стороны государства.

Украине нужно отказаться от такой практики. Наша задача - уменьшить долю государства в банковском секторе. Работу нужно начать с изменения системы корпоративного управления банками. В этом случае Приват хорошее исключение, так как у него уже есть независимый совет директоров. То же самое нужно сделать в других госбанках. С Ощадбанком мы уже подписали соглашение, которое предусматривает такого рода работу.

- Вам интересны инвестиции в другие госбанки, помимо Привата?

- Решения о вхождении в акционерный капитал не принимаются спонтанно. Есть два условия для этого. Во-первых, инвестиционная транзакция должна иметь коммерческий смысл. Наши инвестиции должны приносить ЕБРР прибыль, потому что мы прибыльная организация. Во-вторых, должно быть четкое понимание того, что государство хочет приватизировать свои объекты на понятных и прозрачных условиях.

Читайте также: Шевченко: Продажу Укргазбанка, возможно, придется перенести

С Ощадбанком стратегия понятна. Планируется, что на приватизацию выставят примерно 50% этого банка. Но большой план предполагает вывод банка на первичное размещение, банк будет котироваться на бирже, станет понятным и прозрачным. В таком случае нам это интересно. Поэтому мы подписали меморандум с Ощадбанком.

Государственная стратегия в отношении Укргазбанка несколько иная. Скорее всего, на продажу выставят 100% банка. Гипотетически, на момент, когда этот процесс будет запущен, мы можем быть заинтересованы в покупке миноритарного пакета.

- Из Украины пытаются уйти российские банки. Могут ли они заинтересовать европейских инвесторов?

- Найти инвестора в Украину сейчас в принципе очень сложно, это касается не только банковского сектора. Инвестклимат остается неудовлетворительным. Дело в том, как работают суды, прокуратура, как по-прежнему себя ведет налоговая и так далее. У инвесторов всегда есть выбор. И, к сожалению, руководство страны часто думает, что инвесторы просто мечтают о том, чтобы прийти сюда и вложить деньги. Но это не так.

Приведу пример с портовой отраслью. Пошлины на деятельность иностранных инвесторов в украинских портах в несколько раз выше, чем в портах соседних стран. Для судоходных компаний в бассейне Черного моря выбор не стоит между Одессой, Черноморском и Южным. Он стоит между Украиной, Румынией, Турцией, Грузией и другими странами. И тут инвестор, наверное, выберет не Южный, не Одессу, а, например, румынскую Констанцу, так как в Украине ему нужно будет получить еще множество разрешений в различных инстанциях для деятельности. Проще уйти в другое место.

Читайте также: Мистер Бин. Кто покупает украинскую дочку Сбербанка

В банковском секторе инвесторам особенно тяжело. Здесь сложно кредитовать, сложно найти хороших клиентов. А если вы все-таки выдали кредит, и что-то пошло не так, то вернуть средства очень сложно. По крайней мере, раньше ситуация была такая: если кредит оказался просроченным или безнадежным, стороны идут в суд и пытаются решить все в судебном порядке.

На днях мы объявили о том, что начинает работать новая система внесудебного решения таких ситуаций, эта инициатива подкреплена законом о финансовой реструктуризации. Она предусматривает взаимную выгоду и для банков, и для клиентов. Нужно понимать, что каждая компания, которая не выполняет своих обязательств - это предприниматель, у которого есть какого-то рода проблемы. Такой предприниматель должен проанализировать, что у него пошло не так и что нужно сделать, чтобы больше не повторить проблемы. Если такой предприниматель тратит годы на судебные разбирательства, у него нет возможности делать выводы. Выгода от механизмов, которые прописаны в законе о финансовой реструктуризации - очевидна, потому что досудебное разбирательство предусматривает более эффективное, быстрое и самое главное дешевое решение ситуации.

- Объясните роль ЕБРР в процессе финансовой реструктуризации?

- Прежде всего, мы провели диагностику рынка. У нас есть специальное подразделение юристов в Лондоне, которое оценивает различные рынки, на которых мы работаем, определяет сложные места и предлагает юридические решения. После этого мы предложили НБУ и Министерству финансов пути выхода из ситуации. ЕБРР профинансировал работу юристов, которые и написали закон о финансовой реструктуризации. Акционеры ЕБРР выделили на это 600 тысяч евро.

Также мы финансово поддерживаем создание секретариата, который будет администрировать работу по досудебному разбирательству. За работой секретариата наблюдает независимый набсовет, куда будут входить представители регулятора и украинских банков. Со стороны это может показаться очередной бюрократической схемой, но на самом деле это механизм, который позволит банкам брать на себя большие риски в будущем и осуществлять полномасштабное кредитование.

- В прошлом году ЕБРР заявило о планах выпустить гривневые облигации. Они еще в силе?

- Несколько лет подряд мы вели диалог с НБУ, с Комиссией по ценным бумагам и фондовому рынку, международными финансовыми организациями на тему того, могут ли организации-нерезиденты выпускать облигации в национальной валюте. В прошлом году нам наконец-то удалось юридическую часть этого вопроса решить.

Сейчас все упирается в вопрос цены. Она должна быть привлекательной для наших корпоративных клиентов. Мы следим за тем, как ведет себя рынок и если увидим, что рыночная ситуация нас удовлетворяет, выйдем с эмиссией. Пока ситуация с процентными ставками и конъюнктурой рынка не позволяют нам это сделать.

- Недавно глава ЕБРР в Украине Шевки Аджунер заявил, что в этом году вы планируете увеличить финансирование Украины до миллиарда евро. С чем связан такой оптимизм?

- Объем инвестиций зависит от качества проектов, с которыми к нам приходят. У нас, безусловно, есть потенциал сделать больше в Украине. В прошлом году объем инвестиций упал значительно, так как не было практически никаких проектов в госсекторе. Были и другие причины - политическая неопределенность, смена правительства, отсутствие работающей программы МВФ.

У нас в прошлом году был отличный результат по выборке (около 900 млн евро). Заявить к финансированию можно любые объемы, но важны именно те средства, которые доходят до заемщиков. Чтобы мы могли финансировать больше, нужны другие условия работы с госсектором. Например, сейчас мы работаем над законодательством о концессиях. Как только оно заработает, мы сможем искать соответствующие проекты.

В 2016-ом ЕБРР профинансировал закупку новых троллейбусов для ряда муниципалитетов (Ивано-Франковск, Кременчуг). Мы хотим больше таких инвестиций в этом году. В Харькове планируем большой проект по расширению сети метро, подвижного состава и депо. Если увидим ощутимый прогресс по программе корпоративного строительства Укрзализныци, то вернемся к кредитованию этой компании.

В частном секторе у нас традиционно сильные позиции в финансовом секторе и сельском хозяйстве. Надеемся, что в Украину также придут международные инвесторы для того, чтобы рост экономики был таким, каким он должен быть, а не таким, каким он есть.

- Украина в течение нескольких месяцев не могла получить транш МВФ. Как это влияет на ее сотрудничество с другими донорами, инвесторами и в том числе на инвестиционную стратегию ЕБРР в Украине?

- Сами по себе инвестиции ЕБРР напрямую не зависят от наличия или отсутствия программы МВФ. Проблема заключается в том, что если нет работающей программы МВФ, доверие инвесторов стремительно падает. Они не хотят рисковать, а, значит падает спрос на наши кредиты. Важно, чтобы эта программа работала, чтобы придать уверенности тем компаниям и организациям, которые приходят в Украину.

Читайте также: Большая перемена. Чего ждать от остановки торговли с Донбассом

- Приватизация, земельная реформа, реформа судов. Расставьте в порядке приоритетности для Украины.

- Мы впечатлены тем, что уже было сделано за последние годы. Но мы хотим, чтобы реформы в Украине происходили быстрее и их было больше. Если говорить о важных секторах, то земельная реформа очень важна. Она поможет привлечь значительные средства в экономику. Также важна реформа государственных предприятий. Госпредприятия - это цитадель коррупции в Украине, они крайне неэффективны. То насколько успешно они функционируют, отражается и на том, как работает страна в целом, на жизни обычных граждан. И да, приватизация, конечно, очень важна. Пока она терпит фиаско - в прошедшие два года ничего серьезного не было продано.

- В 2019 году Украине предстоят крупные выплаты по госдолгу. Многие экономисты считают, что дефолт вполне вероятен. Каковы ваши прогнозы?

- Если Украина будет реализовывать реформы и работать с основными кредиторами, все будет в порядке.

- С какими задачами украинское правительство, по вашему мнению, откровенно не справляется?

- Можно говорить о тех направлениях, где работа велась менее эффективно. Это борьба с коррупцией и улучшение бизнес климата. Учитывая природу этих проблем, они не решаются быстро. Если взять судебную систему, то замена тех кадров, которые есть сейчас, на независимых судей, не произойдет за один день.

Кристина Болотова