Данилов против НБУ. Что так и что не так в критике регулятора секретарем СНБО
Алексей Данилов, секретарь и глава аппарата Совета Нацбезопасности и обороны Украины, в интервью неделю назад достаточно жестко "прошелся" по действиям Национального банка. Основные претензии таковы:
1. "Не такая" учетная ставка.
2. "Не такой" обменный курс.
3. Бездействие НБУ, повлекшее неплатежеспособность ПриватБанка пять лет назад.
4. Недоступность кредитов для бизнеса.
5. "Монополизация в финансовой сфере".
Или это "ахинея и сюрреализм", как несколько знакомых и приятелей по горячим следам написали в соцсетях? И это приличные характеристики, были и менее цензурные. Спойлер – не совсем.
Это не первая и, вероятно, не последняя критика Данилова в адрес Нацбанка. Вариантов, почему секретарь СНБО делает это, много: от личных взглядов до продуманной коммуникации, которая должна показать – в верхних эшелонах власти недовольны работой Председателя и Правления Нацбанка.
Так что он сказал.
Цитата 1. Именно она вызвала наибольшее негодование. "Процентная [имеется в виду учетная ставка НБУ. – Ред.] ставка в нашей банковской системе абсолютно несправедлива по отношению к бизнесу. Наш бизнес не может конкурировать с процентной ставкой, которая есть в других странах".
Комментарий. Если не придираться к вордингу, то, действительно, так и есть. Учетная ставка (она же ключевая ставка, она же ставка НБУ, ее еще иногда называют ставкой рефинансирования, как было прежде) в Украине – 8,5%, по состоянию на сегодняшний день – выше, чем в развитых странах – Евросоюзе или США (0,25%), или у ближайших соседей (Польша – 0,5%, Чехия – 1,5%, Румыния – 1,5%, Венгрия – 1,8%).
Так и должно быть. В Украине более высокая инфляция. По итогам сентября – 11% годовых. В США, например, вдвое меньше – 5,4% (хотя для них это очень высокий показатель).
Это еще не все. Очень упрощено /и потому в целом некорректно/ действия НБУ по ставке можно охарактеризовать следующим образом. Инфляция выше целевых 5% +/- 1% и растет – Нацбанк повышает ставку, чтобы унять рост цен. Инфляция унимается, идет на спад – Нацбанк понижает ставку, чтобы стимулировать рост. Чем выше инфляция, тем выше ставка.
Чуть более подробно и более корректно. НБУ, устанавливая ставку, реагирует не столько на текущую инфляцию, сколько на инфляционные ожидания. Чем выше ожидание, тем выше НБУ делает ставку, чтобы одновременно и погасить рост цен, и улучшить ожидания. Ожидания улучшаются – НБУ снова снижает ставку ("смягчает монетарную политику", как говорят экономисты).
Инфляция в Украине растет. Год назад она составляла 2,3%, полгода назад – 8,5%, сейчас – 11%. Инфляционные ожидания тоже повышаются. Следовательно, НБУ ничего не остается, как повышать ставку – с 6% в начале года до 8,5% и, кажется, это не последний раунд.
Может ли Нацбанк снизить ставку?
Конечно. Однако это не отразится на стоимости кредитов. Ее определяют другие факторы – риск страны, риск ведения бизнеса, риск невозврата средств заемщиками. Вместо этого инфляция, скорее всего, еще ускорится, а ставка как инструмент монетарной политики перестанет работать (как это было в нулевых и начале 2010 годов).
Учетная ставка не работает, если ее устанавливают по политическим соображениям и намерениям. Даже если эти намерения наилучшие и благородные.
Цитата 2 . "Мы проходим бюджет 2021 года. Расчеты Национального банка и Кабинета министров – средневзвешенный годовой курс гривни – 28,8 гривень за доллар. К концу года мы должны с вами иметь курс 29,1. Что, как мы видим, происходит в банковской системе? Банковская система 2 января 2021 года имеет курс доллара 28,4. Мы разговариваем 20 октября – курс 26,1. Чуть его не обвалили. Это искусственное явление, ведь по нормативным документам Национального банка они делают все правильно".
Комментарий. Обязательство Нацбанка – предоставлять Кабмину прогноз валютного курса (для бюджетных расчетов) – рудимент тех времен, когда НБУ таргетировал не инфляцию, а обменный курс. В новой версии Закона о НБУ – за которую Верховная Рада проголосовала в октябре – эта норма уже убрана. Нацбанк не дает официальных публичных прогнозов обменного курса и не ставит целей по поводу того, каким должен быть обменный курс: это официальная позиция НБУ, которую он публично коммуникирует и рыноку, и "коллегам" из органов власти уже более шести лет.
Курс определяет межбанковский рынок – даже если он не работает идеально, все равно это лучше, чем когда обменный курс диктует Кабмин, Офис президента или Нацбанк, исходя из собственных, возможно, политических соображений.
В последний раз, в 2014-2015 годах, такая практика закончилась масштабной девальвацией. Действительно, не очень понятно, почему секретарь СНБО не знает об этом и ориентируется на формальности, которых, тем более, уже нет.
Цитата 2А. "У нас же дефляция, значит. У нас получается, что мы укрепляем национальную валюту, но для кого? Для тех людей, которые держат ОВГЗ?".
Комментарий: Достаточно распространенное явление, когда топ-чиновники и депутаты путают дефляцию (уменьшение цен) и ревальвацию (удорожание гривни к иностранным валютам). В 2021 году гривня ревальвировала, то есть подорожала по отношению к доллару.
Однако у нас не дефляция, а инфляция – 11% годовых по итогам сентября. Так тоже бывает, хотя в истории и нечасто: обычно инфляция сопровождается девальвацией.
Цитата 3. "Это (национализация ПриватБанка. – Ред.) произошло из-за того, что система была построена при отсутствии контроля со стороны Национального банка. И когда Игорю Валерьевичу Коломойскому рассказывают о том, что он что-то там делал... Он в одиночку это делать не мог, в этом принимали участие те люди, которые находились тогда в Национальном банке, и фамилии которых никто не хочет называть, они не находятся сегодня в процессуально-следственных отношениях с государством, что абсолютно несправедливо.Потому что, решив ситуацию только с Коломойским, мы не решаем задачу с другими ответственными лицами, которая на сегодняшний день есть".
Комментарий: Претензия, очевидно, резонная. Неплатежеспособность, а затем и национализация ПриватБанка стоила налогоплательщикам более $6 млрд грн. Это деньги, которые из Государственного бюджета были направлены на докапитализацию банка – без чего он не смог восстановить платежеспособность. Сумма достаточно большая, и проблемы ПриватБанка накапливались в течение долгого времени, это не случилось в один момент.
Но к кому претензия? Если к тем, кто со стороны НБУ участвовал в выводе банка с рынка, а затем – в возвращении, то критика не по адресу. Именно эти работники НБУ и откровенно сказали о проблемах Привата и смогли решить эти проблемы.
Если к тем, кто руководил НБУ до 2014 года, видел все проблемы с крупнейшим банком страны (потому что линейные исполнители добросовестно в регулярных отчетах предупреждали о рисках банка) и ничего не делал, – тогда по адресу. Но работают ли эти руководители в НБУ сейчас, – нет.
Цитата 4 . "Вот вы, бизнесмен, попробуйте пойти в банк и взять кредит. Попробуйте пройти эти десять кругов ада, и вам в кредите в 95% случаев откажут."
Комментарий. Проблема действительно есть. Отчасти из-за самих должников, которые некорректно заполняют даже простые формы отчетности или хотят взять кредит не под заявляемые цели. Это, кстати, показали первые месяцы действия Программы 5-7-9: большинство отказов были из-за неправильно заполненных документов или из-за нецелевого использования кредитных средств.
Но это только одна сторона медали. Другая в том, что потенциальные заемщики действительно не всегда понимают, чего, каких данных и какой отчетности от них хотят банки. В самих банках процесс выдачи достаточно сильно, иногда даже излишне, забюрократизирован.
Причем здесь Нацбанк? Регулятор устанавливает минимальные требования к кредитной документации и формам отчетности, а также эти требования достаточно жесткие. Это, кстати, не помогает избавиться от политически мотивированного кредитования и кредитов, связанных с акционерами лиц – такие кредиты, как правило, "помогает правильно оформить" сам банк. Но значительно увеличивает транзакционные расходы бизнеса и населения, чтобы получить кредит.
Как минимум, регулятор может позаботиться об упрощении требований к заемщикам в части документов (вместо того, чтобы понижать требования к кредитному риску и приемлемого для расчета резервов обеспечения – как раз эти требования очень мягкие).
Цитата 5. "Я подниму вопрос, о котором еще никто не говорил. Монополизация информационных, промышленных секторов и так далее – это одна часть. Но есть монополизация и в финансовой сфере – это очень опасный элемент".
Комментарий. На первый взгляд, высказывание нелогично. Даже абсурдно. В Украине 71 действующий банк, конкуренция за платежеспособных заемщиков между ними крайне высока (учитывая дефицит таких заемщиков) – банки буквально вырывают надежных клиентов друг у друга. Итак, о какой монополизации речь?
Единственное предположение – если критика в адрес Нацбанка, то и здесь речь идет о Нацбанке. Ибо проблема есть и здесь: НБУ, точнее, банковский надзор, все чаще вмешивается в операционную деятельность банков. Прямо или косвенно: кого кредитовать, а кого – нет, с каким заемщиком вести дело, а кого "отдать" другому банку, какого топ-менеджера назначить на должность в банке, а какого дисквалифицировать. Банкиры не говорят об этом публично и много рассказывают в кулуарах. Весы таким предположениям прибавляют последние нововведения НБУ в сфере банковского надзора – речь о правилах, которые де-факто позволяют наблюдателям влиять на ключевые решения банков.
Если да, то претензия обоснована. Ведь задача НБУ – это контроль не банков (и тем более, не клиентов), а рисков. У банковского надзора всегда существовал и будет соблазн влиять на деятельность банков. Ведь ресурс, то есть меры влияния, от письменных предупреждений до штрафов на ограничения в деятельности, у НБУ фактически неограничен (и внешнего, вне НБУ, контроля тоже нет). Но это очень рискованно и для системы, и для самого НБУ. Поэтому Нацбанк в сфере надзора должен сам ограничивать себя в таких действиях, не допускать вмешательства в деятельность банков. Ведь даже самая "наблюдательная вертикаль" НБУ называется "Пруденционный надзор" – то есть рассудительный и взвешенный, построенный на здравом уме.
Если резюмировать
1. Минимум два, а то и три из пяти поводов для критики со стороны секретаря НБУ выглядят логичными и обоснованными.
2. Две претензии – об учетной ставке и обменном курсе – это, действительно, "удар мимо ворот". Похоже, что не все из топ-чиновников следят за теми изменениями, которые произошли в НБУ за последние шесть-семь лет: переход на таргетирование инфляции, отказ от фиксированного или заранее определенного обменного курса.
3. Это выглядит несколько странно, ведь Председатель НБУ также входит в состав СНБО и может объяснить секретарю Рады и другим должностным лицам, как работают традиционные инструменты монетарной политики, и почему таргетировать курс и манипулировать учетной ставкой – не лучшие идеи. Ведь сам глава Нацбанка неоднократно это подчеркивал в публичных выступлениях. Коммуникация – это также один из ключевых инструментов НБУ.
Если она не дает результата даже на таком персональном уровне, то это, возможно, повод подумать, способен ли Нацбанк эффективно общаться и с "коллегами по власти", и с рынком.