О пользе трансфертного самовоспитания
Разговоры об ужесточении контроля над механизмами перемещения прибыли в украинском налоговом ведомстве ведутся давно и с завидным постоянством. Вряд ли стоит говорить, что украинские налоговики особо следят за мировыми трендами или координируют свою деятельность с той же Организацией экономического сотрудничества и развития, например, в свете недавно опубликованного Отчета об искажении базы налогообложения и перемещении прибыли в государствах-членах. Причина банальна – наполнение бюджета.
Незадолго до принятия в Украине так называемого закона о трансфертном ценообразовании, когда проект перестал быть тайной и был, наконец, представлен бизнесу, выяснилось, что мы далеко не впервые идем по своему собственному пути. Можно не вспоминать опыт США, Голландии или хотя бы Казахстана, где система трансфертного ценообразования действует давно. Хотя внедрялась эта система не сразу – достаточно вспомнить законодательство северного соседа, которое, принятое в 2011 году, успели чуть ли не наполовину переписать с учетом замечаний и выявленных практических ляпов. А первая отчетность все еще планируется на ноябрь сего года, да и будет ли подаваться –непонятно.
Несмотря на очевидную сложность предмета, в проекте было заложено две противоположные и одинаково неоднозначные нормы. Во-первых, закон начинает действовать с сентября текущего года, что противоречит не только принципам налогового законодательства относительно введения изменений в действие не ранее следующего отчетного периода, но и самой сути отчетности. Ведь сентябрь – не конец квартала и не отчетный месяц в разрезе многих налогов. Во-вторых, контроль за ценами распространяется на операции, превышающие взятый с потолка ценз в 50 млн. грн. в год с одним контрагентом (как в международной торговле, так и внутри Украины, что является нонсенсом).
Конечно, украинские налоговые реалии давно уже таковы, что не только крупный, но и малый бизнес умеет минимизировать все, что только можно. Но ведь изначально целью ТЦ была именно борьба с перемещением прибыли. Неоднократно звучала мысль о том, что с такими инновациями Украина придет к разделению на налоговые округа; хотя, для сравнения, в федеративной России внутренние отношения как раз исключены из сферы регулирования.
С законом связано настолько много несуразностей, что возникает вполне логичный вопрос – зачем нужно было его принимать в таком виде? Общение с бизнесом показало, что непонятно практически все, начиная с того, по каким операциям будет осуществляться контроль в отчете за 2013 год. Так, некоторые представители бизнеса до сих пор считают, что контролируемые сделки определяются только по критерию стоимости, без учета связанности контрагентов. При этом критерий п.39.1.2.1 вызывает особенно много вопросов – ведь нелегко будет заставить несвязанного нерезидента предоставлять какую-либо информацию, не предусмотренную законодательством его страны, включая, например, справку о применимой ставке налога. Непонятно многое, вплоть до способа подачи отчетности. Так, образец отчетной формы размещен на сайте, однако разъяснений по ее заполнению явно недостаточно. А в мировой практике заполнение осуществляется с помощью программного обеспечения, которого на украинском рынке, по понятным причинам, пока нет.
Несмотря на то, что отчет будет подаваться лишь к первому мая следующего года (если, конечно, действие закона не приостановят), украинский бизнес будет вынужден адаптировать свою деятельность к новым требованиям уже сейчас. Особенностью отчетности по новому закону является прямая связь между тем отчетом, который еще только предстоит подавать в 2014 году (не имеющим статуса декларации), и обычной отчетностью по налогу на прибыль и НДС (на что Налоговая уже указала в своем разъяснении в базе знаний на официальном сайте в разделе 137.01.
Очевидно, что результаты любого пересмотра используемых бизнесом цен на товары и услуги будут отражаться в текущем налоговом периоде. В противном случае компаниям придется впоследствии подавать уточненную декларацию. Прискорбность ситуации в том, что штрафные санкции за нарушение правил ст.39 Налогового кодекса никак не влияют на обычные санкции за неуплату налогов. Более того, в связи с установленной нижней планкой объема контролируемых операций санкция за любые нарушения при подаче отчетности будет превышать порог автоматического применения ст.212 Уголовного кодекса.
Разъяснения Миндоходов, а, точнее, их отсутствие, представляют собой еще один существенный раздражающий фактор. В условиях, когда, например, предлагаемые списки источников вместо известных и традиционно используемых международных информационных баз (вроде Амадеуса, Спарка или Компустата) содержат определенно заангажированные государственные издания или данные торговой площадки Украинской аграрной биржи, проводить подготовку бизнес вынужден вслепую. Большая часть запросов от бизнес-сообщества остается без конкретного ответа, либо же такой ответ ограничивается благодарностью за интерес к проблематике и обещаниями ответить "как только…". В качестве примера: до сих пор нет ответа на вопрос о включении в расчет суммы предоставленных кредитов или же стоимостей товаров при посреднических схемах.
Отдельный вопрос возникает в связи с предусмотренным законом правом Налоговой направлять запросы на предоставление информации об осуществленных операциях. Очевидно, что по одному из пунктов запроса плательщик вполне может быть обязан предоставить подтверждение отсутствия связанности, ведь именно этот критерий является основным. Как именно такое подтверждение может выглядеть – так же, как для установления конечного бенефициара в регистрационной процедуре (со всеми вытекающими проблемами) или по-другому – пока неизвестно. Другая проблема – это "ставки, отличающиеся от обычных": помимо очевидных льготников, включая сельхозпредприятия, под определение таких контрагентов попадут все компании-экспортеры, пользующиеся нулевой ставкой НДС. Это значительно расширяет круг источников наполнения бюджета. Среди крупных компаний уверенность в фискальном прочтении любых двузначных формулировок давно уже стала нормой.
В таких условиях украинскому бизнесу остается надеяться только на предусмотренную законом льготу в виде одногривневых штрафов за нарушения, допущенные в период до 1 сентября 2014 года. Хотя и здесь риск очень велик, ведь санкция применяется за каждое нарушение, а, значит, за каждую нераскрытую или неправильно задокументированную операцию может быть применено отдельное наказание. Не окажется ли в таких условиях льготный штраф равным штрафу за непредоставление обязательной документации...
Ярослав Абрамов,
советник практики корпоративное право, M&A
юрфирмы Integrites