Еврокомиссия объяснила, почему репарационный кредит – это не конфискация российских активов

Предложенный Европейской комиссией механизм репарационного кредита исходит из того, что российские активы – это право требования к Euroclear и другим финансовым учреждениям, которое возникло в результате инвестиций валютных резервов, тогда как на денежные остатки, накопившиеся на балансах этих финансовых учреждений из-за запрета на трансакции с центральным банком РФ, не распространяется суверенный иммунитет. Об этом сообщается в регламенте о репарационном кредите, который опубликовали на сайте ЕК в среду.

"Репарационный заем не ограничивает требования центрального банка России. Этот актив не испытывает никакого влияния от мер, предусмотренных этим предложением. Денежные остатки, накапливающиеся на балансах финансовых учреждений в результате замораживания, не принадлежат центральному банку России и не являются суверенными активами", – говорится в предложении.

Именно эти накопленные денежные остатки Евросоюз планирует одолжить у финансовых учреждений для предоставления Украине кредита.

Вместо наличности финансовые учреждения получат долговой инструмент союза, то есть актив просто изменит форму на их балансах.

Чтобы гарантировать, что финансовые учреждения смогут выполнить свои обязательства перед центробанком РФ, если санкции будут сняты, предлагается ввести трехуровневую систему защиты: гарантии государств-членов, механизм ликвидности Евросоюза, долговые ценные бумаги Евросоюза.

По мнению Еврокомиссии, это делает невозможным сценарий, при котором финансовым учреждениям не будут возмещены средства.

В предложении Еврокомиссии отмечается, что эти "чрезвычайные и неожиданные" денежные остатки будут использованы с единственной целью – для помощи Украине. Еврокомиссия считает, что это ограниченный и пропорциональный ответ на российскую агрессию.

• Решение по репарационному займу ожидается на саммите Евросоюза 18-19 декабря.
• Бельгия раскритиковала предложение ЕС по репарационному кредиту еще до ее обнародования, заявив, что ее позиция "не была услышана".