Братья Суркисы проиграли ПриватБанку ключевой суд. Почему волноваться стоит Коломойскому

100-летний Рахмиль Суркис – с большой долей вероятности теперь единственный среди своего большого семейства, кому удастся сохранить деньги, хранившиеся на депозитах в ПриватБанке до национализации в 2016 году.

Остальные Суркисы – братья-бизнесмены Григорий и Игорь, их жены и дети – проиграли знаковую судебную битву государству. В понедельник, 15 июня, Большая палата Верховного суда постановила закрыть дело семьи Суркисов: им не удалось оспорить факт связанности с экс-владельцем Привата Игорем Коломойским.

Процесс длился три с половиной года и до сих пор приносил бизнесменам одни победы. Долгое время им удавалось опровергать свою связь с олигархом, несмотря на совместный контроль над холдингом 1+1.

Теперь суд впервые применил нормы так называемого "антиколомойского закона" в разбирательстве подобного уровня. Суркисам не помогло даже внезапное появление в числе акционеров 1+1 Оксаны Марченко, жены их давнего партнера Виктора Медведчука.

Цена победы относительно невелика для государства – бывшие вклады Суркисов на 500 млн грн (еще столько же Суркисам удалось спасти). Но деньги – далеко не главный итог этой истории. Ключевое последствие: большая судебная война за ПриватБанк возобновляется.

Что это значит, и как дела Привата будут развиваться дальше?

Дело Суркисов: как все начиналось

"Спасение от банкротства крупнейшего украинского банка заслуживает отдельной книги. Эта история способна стать бестселлером”, – писала в своем большом рассказе о банковской реформе в Украине экс-глава НБУ Валерия Гонтарева.

Если такую книгу когда-нибудь напишут, эпизод с семьей Суркисов заслуживает в ней, как минимум, отдельной главы.

Все началось 23 декабря 2016 года. В этот день Игорь и Григорий Суркисы, их отец Рахмиль, жены и дочери, а также принадлежащий семье А-Банк, обратились в Окружной админсуд Киева с иском против НБУ и ПриватБанка. Перед национализацией регулятор признал их инсайдерами банка – лицами, которые близко связаны с бывшими владельцами финучреждения – Игорем Коломойским и Геннадием Боголюбовым.

Антиколомойский закон и след Медведчука. Почему Суркисы проиграли главный суд

Решающий день в процессе Суркисы-ПриватБанк в Большой палате Верховного суда начался с двух знаковых событий.

Во-первых, НБУ и Кабмин ходатайствовали о применении в разбирательстве норм нового банковского закона (он же "антиколомойский"). В теории, это означало немедленное прекращение производства: закон прямо говорит, что решения госорганов относительно банка-банкрота нельзя отменить.

Это именно тот случай. Суркисы хотели отменить 105 постановление НБУ со списком связанных с Приватом лиц и решение Фонда гарантирования о процедуре bail-in по отношению к ним.

Во-вторых, адвокаты истцов представили новое доказательство: часть лондонского иска Игоря Суркиса, в котором он обвиняет экс-президента Петра Порошенко в желании выкупить долю в 1+1 за деньги, попавшие под процедуру bail-in в ПриватБанке (сумма претензий – $140 млн). Тем самым Суркис впервые за все три с половиной года разбирательства официально признал себя владельцем 1+1, а значит и партнером Игоря Коломойского.

Последний факт был главным аргументом юристов государства: общий бизнес, по мнению НБУ – уже достаточное основание для связанности. Остальные доказательства – нерыночные проценты, взаимные финансовые потоки и т.д. (хотя и адвокаты Суркисов это отрицают) – непубличны из-за банковской тайны.

Представители Суркисов (юрфирма Equity) продолжали настаивать, что решения предыдущих инстанций нужно оставить в силе по трем причинам:

1. Игорь Суркис - действительно партнер Коломойского по 1+1, но между 2010 и 2016 годами, он передал долю в виргинской Bolvik Ventures в доверительный траст. Это происходило на Кипре. Согласно кипрскому законодательству, физлицо формально не считается владельцем актива в трасте, заявил на суде адвокат Суркиса Богдан Слободян.

2. Даже если не учитывать фактор траста, Суркис опосредованно владеет в холдинге 1+1 только долей в 8%, поскольку виргинская Bolvik Ventures, через которую бизнесмен контролирует телеканалы группы, принадлежит ему только на 33,3%.

Остальная часть распределена между двумя физлицами, утверждает защита Суркиса. Одно из них – жена нардепа Виктора Медведчука Оксана Марченко. Факт ее присутствия среди акционеров 1+1 выяснился на прошлой неделе, когда Медведчук подал декларацию за 2019 год. Согласно документу, Марченко владеет 1+1 (как позже уточнили юристы семьи, около 8%) с 2012 года.

Так ли это – проверить невозможно: реестры юрлиц на Кипре и Британских Виргинских Островах закрыты, а Медведчук до сих пор не подавал деклараций, поскольку не был депутатом с 2006 года.

По данным НБУ, по состоянию на конец 2016 года Игорь Суркис полностью контролировал Bolvik Ventures и соответственно владел 25% в 1+1. Его юристы говорят, что это неправда: с 2010 года доля бизнесмена в Bolvik не превышала 33%, утверждает Слободян.

Распространяя эти данные, истцы предлагают поверить им на слово, подтверждающих документов на суде не было, рассказал LIGA.net представитель ПриватБанка Олег Лазовский из юрфирмы Asters.

На официальных сайтах телеканалов ТЕТ и 1+1 указана версия, совпадающая с позицией НБУ: Суркис действительно через траст владеет 100% в Bolvik Ventures. В ответ на это замечание со стороны журналистов адвокат истцов Слободян отметил, что телеканалы располагают "неправильной информацией".

3. "Антиколомойский закон" нельзя применить к этому делу, поскольку он нарушает 58 статью Конституции. Она говорит о невозможности обратного действия законов во времени. "Очень странно применять этот закон к процессу, который начался почти четыре года назад", – сказал Слободян.

Чтобы принять окончательное решение Большой палате ВСУ (в этом слушании участвовало 17 судей из 21) понадобилось провести в совещательной комнате четыре часа.

Итог – неутешительный для семьи Суркисов: суд не стал разбираться в аспектах связанности, но применил к делу нормы "антиколомойского закона", отменив решения предыдущих инстанций и полностью закрыв это производство.

"На наш взгляд, суд действительно применил нормы нового банковского закона. Это однозначная победа. На сегодняшний день нет никаких оснований утверждать, что Суркисы не являются связанными лицами с экс-владельцами ПриватБанка", – отметил после заседания представитель НБУ Виктор Григорчук.

Что дальше: кому и сколько теперь должны Суркисы

Юристы государства добивались, чтобы Большая палата полностью отказала Суркисам в иске: это означало бы, что конфликт окончательно исчерпан, но суд решил дать семье шанс доказать свою правоту в новом процессе.

Для Суркисов это решение обещает несколько ключевых последствий.

Процесс переходит в гражданскую юрисдикцию и под действие "антиколомойского закона". У истцов есть 10 дней, чтобы инициировать новое разбирательство. Этот процесс полностью пройдет по правилам "антиколомойского закона": отменить какие-либо решения государства уже невозможно, единственный путь – попытка получить компенсацию. Исковые требования, вероятно, придется переформулировать, не исключают в Нацбанке.

Для компенсации Суркисам сначала нужно подтвердить (например, в Печерском райсуде), что НБУ, Фонд гарантирования и Кабмин при операции bail-in, действуя незаконно, нарушили их права. Дальше – хозяйственная ветвь, где с помощью аудитора нужно доказать, что экс-клиенты Привата действительно понесли убытки.

Деньги придется вернуть. Суркисы не были согласны с тем, как ПриватБанк поступил с их выигрышем от 2017 года: тогда они хотели получить деньги "наличными", а не погашать за их счет свои старые кредиты.

После поражения в Большой палате стало еще хуже: Приват, вероятно, выставит экс-клиентам счет примерно на 500 млн грн. Меньшую часть придется выплатить наличными, но основное – это заново открывшийся долг перед банком. Прежде всего это касается Игоря и Григория Суркисов.

Есть и позитив: 514 млн грн удалось спасти. Рахмиль Суркис был владельцем одного из крупнейших депозитов в ПриватБанке – 514 млн грн. Эти деньги также должны были конвертировать в капитал, но на последнем слушании выяснилось, что загадочным образом этого так и не произошло.

Приват оформил принудительную покупку своих акций за деньги Рахмиля (потом их за 1 грн выкупило Министерство финансов), но не списал деньги с его счета.

Как это могло произойти? "Bail-in – это сотни сделок, которые Фонду гарантирования, управлявшему банком в первые дни после национализации, было очень сложно их проконтролировать, особенно, если учесть, что большая часть сотрудников Привата работали и при Коломойском, – рассказал LIGA.net представитель одной из структур, участвовавших в национализации. – Среди них были и те, кому поручали списывать деньги под bail-in. Сложно сказать, был ли это умысел, либо кто-то случайно забыл нажать кнопку на компьютере под операцию на 500 млн грн".

Вся сумма по-прежнему находится на счету Рахмиля Суркиса в ПриватБанке. "Полагаю, он может их снять в любой момент, – уточнил один из адвокатов государства. – Сложно сказать, почему он не пользуется этой возможностью".

Дело британских оффшоров Суркисов на $250 млн продолжается. Решение Большой палаты не повлияло на другой громкий процесс Суркисов и ПриватБанка, в котором шесть британских компаний семьи (принадлежат женам Игоря и Григория) пытаются взыскать с банка $250 млн (деньги попали под bail-in со счетов в кипрском филиале Привата).

Здесь все, по-прежнему, зависит от действий госисполнителя: риски того, что Приват потеряет 7 млрд грн продолжают оставаться высокими.

Финальная битва за ПриватБанк: суды возвращаются, Тимошенко и Дубинский – тоже

Долгое время дело Суркисов в Верховном суде оставалось главным событием судебной войны Привата: от него зависели другие знаковые процессы вокруг национализации. В том числе ключевой – отмена перехода банка в госсобственность по иску Игоря Коломойского в Окружном админсуде Киева.

Что теперь?

Коломойский возвращается в украинские суды. Дело по иску Коломойского было заморожено с декабря 2019: тогда Шестой апелляционный суд остановил разбирательство, пока не закончится рассмотрение в Большой палате дела Суркисов.

Процесс может возобновиться не раньше, чем через 10-14 дней: для этого нужно, чтобы Верховный суд опубликовал полный текст решения в отношении Суркисов, говорит один из участников процесса со стороны государства.

Кабмин и НБУ в этой апелляции будут подавать аналогичные ходатайства: с учетом норм "антиколомойского закона" закрыть производство и отменить решение первой инстанции.

Остальной bail-in. Кроме Суркисов связанность с экс-владельцами ПриватБанка пытаются оспорить десятки компаний и физлиц, попавших в 105 постановление НБУ со списком инсайдеров банка.

Среди них – компания Приватофис, на которую записаны несколько сотен отделений банка, экс-акционер кипрская Triantal Investments, через которую Коломойский и Боголюбов контролировали часть Привата (не требует признать себя несвязанной с банком, а просто просит полностью отменить 315 постановление НБУ со списком признаков связанности), среди физлиц-истцов – экс-топ-менеджеры финучреждения во главе с бывшим предправления Александром Дубилетом.

Большая часть этих процессов остановлена из-за дела Суркисов. Большая палата должна была определить, в какой юрисдикции должны слушаться такие процессы (был спор между административной и хозяйственной, теперь появился вариант с гражданской), какими аргументами должны пользоваться суды низших инстанций (в этом смысле Большая палата – эталон).

После победы над Суркисами шансов выиграть остальные суды по bail-in (общая сумма – 29 млрд грн) у государства стало больше.

Дубинский и Тимошенко пошли в Конституционный суд. Будут ли другие дела ПриватБанка слушаться по нормам "антиколомойского закона", зависит от Конституционного суда. На прошлой неделе группа депутатов во главе с Юлией Тимошенко и Александром Дубинским обратились в КС с просьбой проверить закон на соответствие Конституции: его могут и отменить.

В любом случае, на процесс в отношении депозитам семьи Суркисов это уже не повлияет. В деле поставлена точка, рассчитывают адвокаты со стороны государства.

Теперь бизнесменам нужно начинать все сначала – но уже в другом суде и, вероятно, по другим правилам.