Банкир Пинчука: заемщики, используя ситуацию в стране, не платят

Банк Кредит Днепр закончил прошлый год с убытком в полмиллиарда гривень. Его годовая аудированная отчетность вышла с большим опозданием, и в ней отражен грубый недостаток капитала по состоянию на 1 января 2017 года. Собственник банка Виктор Пинчук решил поддержать убыточный банк докапитализацией на 1,2 млрд грн в этом году. Благодаря деньгам акционера банку удалось исправить ситуацию с капиталом и сформировать резервы под проблемные кредиты.

В интервью LIGA.net председатель правления Елена Малинская рассказывает, почему Национальный банк простил Кредит Днепру нарушение ключевого норматива, как ведут себя проблемные заемщики из Крыма и других оккупированных территорий, и от каких клиентов банку пришлось отказаться ради стабилизации кредитного портфеля.

ОБ УБЫТКАХ И РЕЗЕРВАХ

– Прошлый год банк закончил с убытком в 556 млн грн. В чем причина такого убытка?

– Основная причина убытков – формирование резервов. Мы, как и многие другие банки, продолжаем работать со старым проблемным портфелем. В прошлом году сформировали резервы под обесценивание кредитов на сумму 646 млн грн, в связи с чем получили негативный результат. В основном все это по причине проблемных кредитов, выданных до 2014 года. Как правило, это заемщики из Крыма и зоны АТО. Из-за отсутствия позитивных изменений по возвращения данных кредитов, а также учитывая обновленные требования к оценке кредитного риска согласно 351-му постановлению, мы приняли решение максимально покрыть риски.

– Заемщики из Крыма и Донбасса вообще не обслуживают долги?

– Удивительно, но у нас есть заемщик в Крыму, который обслуживал портфель, признавая свои обязательства. Заемщики на оккупированных территориях не обслуживаются вообще.

Читайте также: Не прошло и полгода. Банковский сектор вернулся к убыткам

– Есть ли среди заемщиков из зоны АТО компании Виктора Пинчука?

– Компаний акционера среди них нет. У нас вообще уникальная для украинского банка ситуация: кредитов, выданных связанным лицам, чуть более 3% от всего кредитного портфеля. Банк никогда не кредитовал бизнес акционера.

– Какой процент кредитного портфеля формируют заемщики из оккупированных территорий?

– Не более 20%.

О ГОДОВОЙ ОТЧЕТНОСТИ

– Почему ваша годовая аудированная отчетность за 2016 год вышла с большим опозданием, в июле?

– Мы единственный банк в Украине, у которого наблюдательный совет сформирован полностью в соответствии с требованиями регулятора. Большинство членов нашего наблюдательного совета – независимые наблюдатели. Это очень влиятельные люди, живущие в разных странах, соответственно, чтобы их собрать, всегда требуется много времени. Заседание наблюдательного совета у нас прошло 15 июня, и задержка с опубликованием отчетности была связана именно с тем, что до этой даты независимым членам необходимо было внимательно изучить указанный документ, подтвердить план докапитализации и лишь после этого утвердить отчетность. Мы все это время были в коммуникации с НБУ, четко определили с ним сроки. У регулятора по данному поводу не было никаких несогласий, поэтому после заседания наблюдательного совета в течение нескольких недель отчетность была опубликована.

Читайте также: Глава Кредит Днепра: У НБУ не было замечаний по поводу акционера

– Согласно вашему годовому отчету, по состоянию на начало года показатель адекватности регулятивного капитала составлял 0,61%. В отчете сказано, что в связи с требованиями НБУ по состоянию на 31 декабря 2016 года банк должен был достичь значения показателя достаточности капитала в 6,11%. Объясните, почему банк нарушил норматив?

- В прошлом году Национальный банк очень активно работал над вопросом усовершенствования требований к расчету величины кредитного риска по активным операциям банков, что нашло отражение в 351-м постановлении. Данный документ был утвержден в середине 2016 года с условием проведения первого расчета кредитного риска по всему кредитно-инвестиционному портфелю по состоянию на 1 февраля 2017 года. При этом существенные изменения, вызывающие дискуссии до сих пор, в него были внесены лишь в январе 2017 года. Естественно, это слишком короткий промежуток между двумя датами для комплексной реакции на внедренные изменения.

Следовательно, для отображения всех обновленных норм нам потребовалось определенное время. В итоге нами был сформирован резерв, принимая во внимание обновленные требования по кредитному риску. Соответственно, сформировав его и отразив в отчетности за 2016 год, мы ретроспективно пересчитали показатель адекватности регулятивного капитала.

Акционер банка, оценив влияние новых требований на размер регулятивного капитала, принял решение о докапитализации финучреждения в размере 1,2 млрд.

Читайте также: Ворушилин: За Фондом гарантирования наблюдает СБУ

– И все же, на начало года банк не выполнял один из главных нормативов. В таких случаях НБУ принимает решение о признании банка неплатежеспособным или относит его к категории проблемных. Почему по вашему банку НБУ не предпринял ничего?

– По состоянию на 1 января 2017 года, сформировав резервы и рассчитав кредитный риск по тем требованиям, которые существовали на указанную дату (и которые еще не учитывали 351-е постановление), мы находились в нормативном значении. Аудированная отчетность выходит позже (она учитывает события, происходящие после отчетной даты, в том числе изменение регуляторных норм). Соответственно по состоянию на 1 января 2017 года мы не нарушали какие-либо нормативы. Кроме того, НБУ после вступления в силу 351-го постановления выпустил сопутствующие нормативные акты, которые позволяют банкам увеличить объем кредитного риска, и при этом исключают необходимость применения каких-либо санкций к финансовым учреждениям в случае, если будет предоставлен убедительный план выхода на необходимые нормативные показатели до 1 января 2018 года. Что мы и выполнили.

- Уточните значение адекватности регулятивного капитала на сегодняшний день?

- Сразу после дорезервирования и получения капитала от акционера в первой декаде июля показатель Н2 составил 6.64%. В ближайшее время мы ожидаем завершения регистрации эмиссии, после чего прогнозный показатель адекватности капитала превысит 8% (при обязательных на сегодня 5%). Весь процесс происходит по согласованию с регуляторными органами и, как мы уже говорили, в соответствии с утвержденной НБУ программой.

– Докапитализация, утвержденная в июне, первая и последняя в этом году? Или будут еще транши?

– Акционер банка утвердил увеличение уставного капитала на $45 млн. Фактически $30 млн из них уже предоставлены – они на счетах денежного покрытия по проблемным кредитам в портфеле финучреждения. Данное покрытие впоследствии будет конвертировано в капитал первого уровня. Эмиссия должна закрыться к концу октября. Будут ли дальнейшие увеличения капитала – пока не могу сказать. Есть обсуждения, но решения о следующем транше пока нет.

– Когда банк сможет выйти на прибыльную деятельность?

– В ближайшие несколько месяцев выйти на прибыльную деятельность все равно будет невозможно. К слову, прибыль в первом полугодии сформировалась за счет $30 млн депозитов акционера. У нас появилась возможность разрезервировать часть средств под проблемные кредиты. Когда же эти депозиты будут конвертироваться в капитал, мы вновь будем наращивать объемы резервов, что, скорее всего, приведет к минусовым показателям в следующем квартале.

Читайте также: Игорь Смелянский: Укрпочта может стать акционером любого банка

Сейчас же мы начали активно развивать бизнес, кредитовать, чтобы выйти на прибыль. Уже запустили новые направления – агрокредитование и розничное кредитование физлиц. До конца года планируем нарастить портфель до определенного объема и в течение следующего года выйдем на безубыточную деятельность.

О ПРОБЛЕМНЫХ ЗАЕМЩИКАХ

– Банк Кредит Днепр – это корпоративный банк или розничный?

– Это банк, который когда-то был корпоративным, но мы не будем больше фокусироваться исключительно на данном сегменте. Не отказываясь от корпоративного сегмента, мы добавили акценты на средний бизнес и розницу.

– Почему сместились акценты?

– История и репутация корпоративного бизнеса, который остался в Украине, не дает возможность делать на него ставку. Процент большого корпоративного бизнеса, имеющего незапятнанную репутацию, слишком мал. Понятно, что всем банкам бессмысленно работать одновременно в таком небольшом сегменте. Кроме того, вялотекущий процесс реформирования судебной системы усложняет возможность взыскания с крупных клиентов, которые не платят по кредитам. Учитывая все это, мы не считаем разумным вкладывать в развитие данного сегмента большие деньги.

– Кто ваши самые проблемные корпоративные заемщики?

– Например, у нас есть довольно крупный заемщик, бизнес которого расположен в зоне АТО, а бенефициаром является господин Лещинский (владелец аграрной группы Lauffer Александр Лещинский. –ред.). Крупный кредит не обслуживается, залоги по кредитам перерегистрированы на оккупированной территории. У заемщика есть бизнес на территории Украины, но он тоже находится в судебных разбирательствах с другими банками из-за необслуживаемых кредитов. Следует отметить, что мы решаем проблему в юридической плоскости не только в Украине, но и на Кипре, где зарегистрированы холдинговые компании заемщика. Надеемся, что это будет история успешной борьбы.

Читайте также: Екатерина Рожкова: Мне угрожают не только из-за ПриватБанка

Проблемные заемщики не могут обслуживать свои кредиты в силу разных причин. Когда клиент контактный и готов подтвердить свою временную неплатежеспособность документально, мы готовы идти на реструктуризацию, снижать процентную ставку, не начислять проценты, иногда даже докредитовывать. Но есть заемщики, которые просто пользующиеся ситуацией в стране для того, чтобы не возвращать деньги.

– Недавно вступил в силу закон о добровольной финансовой реструктуризации. Банковское сообщество активно поддерживало его принятие, но пока, судя по отзывам ваших коллег, не ясно, работает закон или нет. Как вы считаете?

– Мне кажется, что пока этот закон не работает. Во всяком случае, у нас нет клиентов, которых мы могли бы завести под данную процедуру. Этот закон изначально предполагает, что заемщик готов добровольно выполнять свои обязательства, намерен предоставить реальную информацию о том, что у него происходит в бизнесе, показать модель дальнейшего развития, чтобы банк смог ее верифицировать. Заемщик должен быть готов открыть всю информацию, подготовить средства для первого взноса, и только после этого с ним можно будет подписать соглашение. У нас были случаи подобной реструктуризации заемщиков, но очень часто клиенты идут на подмену понятий. Требуют реструктуризацию, при этом отказываются предоставить доступ к финансовой информации. Они хотят, чтобы банк просто подписал бумажку о том, что они когда-нибудь заплатят. Но на такой вариант реструктуризации мы не идем.

– Какой процент вашего проблемного портфеля вы уже реструктуризировали?

– Порядка 20%.

– С прошлого года ваш кредитный портфель сокращается. Почему?

– В прошлом году от нас ушел крупный корпоративный заемщик, что и привело к снижению кредитного портфеля. Хорошие заемщики могут принять такое решение, и мы готовы к таким решениям, поскольку это полностью вписывается в нашу стратегию. Мы не планируем быть кредитором №1 для крупных корпоративных клиентов, наш акцент сегодня – на среднем бизнесе. На наш взгляд, лучше выдать 10 кредитов по 30 млн грн разным заемщикам, чем один кредит на 300 млн. Качественные заемщики, диверсифицированный стабильный кредитный портфель позволят нам выйти из-под зависимости крупных тикетов.

О ВОЗОБНОВЛЕНИИ КРЕДИТОВАНИЯ

– После кризиса многие банки стали отказывать от крупных заемщиков и массово привлекают на обслуживание МСБ-клиентов. Как вы это объясните?

– Раньше корпоративные заемщики были более привлекательными, потому что гораздо удобнее было прокредитовать двух крупных клиентов и весь год жить за счет комиссионных доходов и процентной ставки.

В отличие от крупных клиентов малый и средний бизнес не дает концентрации кредитного портфеля, и банк не настолько зависим от одного заемщика, от его порядочности или бизнес-модели, которая в случае своей неэффективности может поставить на колени весь банк. Раньше не все обращали внимание на малый и средний бизнес, потому что это достаточно сложная индустрия с точки зрения анализа и верификации доходов. Для работы с ней нужны дополнительные ресурсы, люди, экспертиза. Но сейчас многие стали заниматься малым и средним бизнесом по той же причине, что и мы. Все пострадали от неплатежеспособности корпоративных клиентов. Кредитование заемщика с плохой кредитной историей требует больших резервов. Поэтому крупные заемщики стали слабо переносимыми для многих банков, в том числе и для нас.

Малый и средний бизнес способен двигать экономику вперед. Помимо того, что для банка это не концентрированный портфель, он часто достаточно качественно обслуживается. Кредитуя заемщика из малого и среднего бизнеса, мы обязательно принимаем от него его личные поручительства. Это гарантия того, что клиент будет добросовестно выполнять обязательства.

– Какой процент МСБ-кредитов в вашем портфеле?

– Поскольку мы начали делать акцент именно на представителей небольшого бизнеса совсем недавно, говорить о какой-либо существенной доли кредитного портфеля именно сегмента малого и среднего бизнеса пока рано, хотя с начала года он вырос в 7 раз. Но подтверждением тому, что наши сервисы действительно пользуются спросом, является рост клиентской базы – с начала года мы приросли на 1000 клиентов.

– Какой бизнес вы считаете малым и средним?

– К данной категории мы относим компании с годовой выручкой до 80 млн грн и количеством сотрудников на предприятии в среднем от 10 до 30.

– У вас обслуживание обходится дороже, чем в других банках. Сразу возникает вопрос, как вы боретесь за МСБ-клиента с другими банками, которые также делают ставку на этот сегмент?

– Стоимость обслуживания образуется от стоимости ресурсов. Конечно, мы, конкурируя с другими украинскими и иностранными банками, какое-то время в прошлом году привлекали ресурсы по рыночным ставкам, иногда даже выше. Сегодня рынок нормализовался, так как государственные банки стали снижать ставки по вкладам. Все привязаны определенным образом к ПриватБанку и другим "монстрам", поэтому, как только они стали снижать проценты по вкладам, это оказало грандиозное влияние на весь рынок и на нас в том числе. Тот факт, что мы сейчас получили капитал от акционера, позволил нам серьезно снизить ставки. Мы сейчас котируем депозиты на уровне иностранных банков, поэтому и стоимость фондирования постепенно падает.

Читайте также: Рожкова: Осталось 8-10 банков, к которым у НБУ есть вопросы

Рынок действительно перераспределился за несколько лет. Многие клиенты в связи с последними событиями на банковском рынке побоялись, и стали массово переходить в иностранные или государственные финучреждения. Но у этих банков также есть свои нюансы, поэтому не всегда их клиенты чувствуют изменения. Их можно понять, ведь, наверное, малый и средний бизнес для некоторых крупных банков не является настолько интересным, чтобы вкладывать туда ресурсы. Наш же банк в отличие от гигантов рынка более мобильный, мы быстро принимаем решение, у нас качественная продуктовая линейка. Клиенты готовы за это платить.

– Вы согласны с тем, что в целом кредитование сейчас возобновляется и растет?

– Я согласна с тем, что все об этом думают и все этого очень хотят. Но я не могу согласиться с тем, что кредитование вышло уже на какие-то приемлемые темпы или, по крайней мере, в ближайшее время выйдет. Мы не решили множество проблем, отсутствует защита прав кредиторов. Такое впечатление, будто все просто устали от того, что ничего не происходит, и даже уже сдались. Пока не будет законодательных инициатив по защите прав кредиторов, пока общество не поймет, что кредиты надо возвращать и что быть плохим заемщиком – это не почетно, маховик кредитования не запустится.

Читайте также: Банкир Ахметова: 90 банков для Украины - это слишком много

Кредитные ставки в этом процессе имеют значение, но второстепенное. Посмотрите: иностранные банки сейчас не могут кредитовать практически никого, потому что у них стоят лимиты. Многие финучреждения сидят на бесплатных ресурсах, потому что у них был постоянный прирост ресурсной базы, но они вкладывают в депозитные сертификаты НБУ, потому что им некому раздать свою ликвидность. Заемщиков с плохой кредитной историей не кредитуют, заемщиков с отсутствием личных поручительств не кредитуют, крупных заемщиков банки избегают. И так кредитование сужается в ноль. Если бы все инвесторы были уверены в том, что правосудие и закон будут соблюдены, что есть возможность, выдав кредит, вернуть его обратно, это запустило бы кредитование гораздо быстрее, чем снижение процентной ставки.

– И все же, по прогнозам банка, как снизятся ставки по кредитам и депозитам до конца года?

– Сейчас все кредитуют от 15 до 20% в гривне, и это уже нормальная ставка, может, она опустится до 18% к концу года. Валютные кредиты – от 6,5 до 9%, еще на 1,5-2% могут опуститься. Но есть еще влияние макроэкономической ситуации, уровня инфляции, курса гривни. Процентные ставки идут в корреляции со всеми этими процессами. Если макропрогнозы будут соответствовать реальности, если госбанки обвалят свои ставки, тогда стоимость ресурсов станет снижаться.

Кристина Болотова