“Мы не собирались увольнять Смолия”. Глава НБУ, налоги и НнВК. Интервью Даниила Гетманцева

Обстоятельства разделили интервью LIGA.net с главой финансового комитета Верховной Рады Даниилом Гетманцевым на две части.

Первый разговор проходил в спокойной обстановке в здании комитета и касался налогов, госбюджета и реформ в экономике. Второй раз Гетманцев отвечал на вопросы LIGA.net уже по телефону прямо из зала парламента – за несколько часов до того, как Верховная Рада отправила в отставку главу НБУ Якова Смолия.

Виноват ли финкомитет в уходе Смолия, было ли давление на Нацбанк со стороны политиков, почему смена глав Налоговой и Таможни не  привела к позитивным результатам и появится ли в Украине налог на выведенный капитал?

Об этом – в большом интервью Даниила Гетманцева.

"Завление Смолия неадекватно обстоятельствам"

- Вы понимаете, о каком политическом давлении шла речь в заявлении Якова Смолия?

- Нет. Исходя из общения на заседании ВР, такие факты названы не были. Были пространные воспоминания об обсуждении ситуации в стране на многих совещаниях. И действительно такое было. Обсуждалась и экономическая ситуация и учетная ставки и уровень инфляции. И если мы год назад имели учетную ставку в 17,5%, то сейчас – 6%. Скажите, разве не надо было проводить консультации? И разве не надо их проводить в дальнейшем?

- Смолий намекает, что эти "консультации" можно трактовать как влияние на независимость Нацбанка.

- Здесь важно понимать одну вещь. Мы - долговое государство. То есть зависим не только от налогов, но и от кредиторов. Ответ на вопрос, почему так вышло надо начинать с 2004 года, особо остановившись на 2014-м. Наши кредиторы заинтересованы в первичном профиците бюджета, макрофинансовой стабильности. При этих условиях они точно получат свои деньги обратно с процентами. Эти цели они преследуют разными способами и, наверное, винить их за это нельзя. Однако, граждане государства заинтересованы в собственном благосостоянии, которое можно достичь увеличением экономики. Это возможно при увеличенном дефиците бюджета (государство берет деньги, вкладывая в развитие), разумной инфляции, налоговых послаблениях для бизнеса, увеличенных государственных инвестициях в свою экономику и т.д. Эти цели часто расходятся с первичным профицитом. Возникает конфликт между разными интересами.

Цель государства в данных обстоятельствах и в данный исторический момент – обеспечить условия для экономического роста. В то же время не разорвать отношения с кредиторами, найти с ними компромисс, а не слепо следовать их указаниям. Но когда политика одного из государственных органов склоняется в пользу интересов только одной группы стейкхолдеров – это неправильно и это, как минимум, надо обсуждать.

- Вы считаете нормальной эту ситуацию с демаршем Смолия с внезапной отставкой и тоном его заявления?

- Для нас всех это было полной неожиданностью. У НБУ при нем были и ошибки, было и хорошее. Ошибки мы всегда откровенно обсуждали и всегда находили понимание. И тут вдруг такое заявление. Я считаю, что оно неадекватно обстоятельствам. Тем более в такой сложный период. Лично я бы на его месте воздержался от подобного рода заявлений. Но что сделано, то сделано.

- Вам что-то известно о конфликтах Зеленского и Смолия?

- Нет.

- Была информация о перепалке между ними во время заседания Нацсовета реформ на тему провала программы 5-7-9. Вам что-то известно об этом?

- Я был на Нацраде, Смолий там даже не выступал и с президентом у них общения не было. Возможно, что-то было после Нацрады, но мне об этом неизвестно. 

- Кто был автором текста проекта постановления с критической оценкой НБУ, которое недавно одобрил ваш комитет?

 - Дубинский. В комитете он зам по банкам. Однако, текст обсуждался, коллеги вносили изменения, и мы в конце вышли на компромисс. Было два варианта постановления, второй – намного жестче. Там предлагалось признать Смолия утратившим деловую репутацию. Мы проголосовали против.

- Вы лично поддержали итоговое постановление?

- Да. Вы считаете, что не надо критиковать НБУ?

- Там есть такие вещи, как "пирамида ОВГЗ" – как минимум очень спорное выражение. При этом у вас была колонка, в которой вы внятно и без оценочных суждений описали претензии к Нацбанку. Почему нельзя было сделать точно так же и в постановлении?

- Это парламент. Есть разные мнения, есть разные депутаты. Любой документ в парламенте – это консенсус. Этот текст – тоже консенсус. Мы дискутировали и выражали разные мнения. Нам удалось убрать моменты, которые очевидно неправильные. Да, есть дискуссионный момент по "пирамиде ОВГЗ", тут я согласен, но в основном постановление сбалансировано дает оценку Национальному банку и его работе.

- Эта оценка могла повлиять на правление НБУ?

- Это чисто политическая оценка, юридических последствий нет. Мы не собирались увольнять Смолия.

- Зачем тогда это все было?

- Мы обязаны поднимать проблемные вопросы и обсуждать их. Прошлой осенью мы начали свою деятельность с принятия закона о СПЛИТе, что усилило НБУ. Этой весной приняли банковский закон – он еще больше усилил НБУ и Фонд гарантирования вкладов. Этот процесс не может быть односторонним, тем более, что к Национальному банку у нас есть много вопросов.

- Давайте подытожим – за что многие не любили Смолия?

- Первый и основной вопрос, который есть у многих к НБУ – это обескровленность экономики. Банки не выполняют основную свою функцию – кредитование. Основная функция Национального банка – это стабильность национальной валюты. Он ее выполняет.

- Вы хотели сказать макрофинансовую стабильность?

- В постановлении в контексте прошлых периодов было написано, что действия НБУ привели к нестабильности национального рынка – в этом есть своя логика. Я же сейчас говорю о 2019-2020 годах. Инфляция 1,7% – при таких обстоятельствах, это поразительно низкий уровень. Все благодаря НБУ. С другой стороны понимаем, что показатели макроэкономической стабильности идут в разрез с интересами развития экономики, которая не получает кровь, не получает дешевые кредиты. И здесь мы находимся в постоянной дискуссии с Нацбанком. Очень много раз встречались, на уровне президента, на уровне комитета, в самом Нацбанке. Мы просто высказывали свои опасения, что действия Нацбанка охлаждают экономику, вместо того, чтобы ее разогревать. Вторая половина 2019 года – это классический пример, когда резкое подорожание гривни привело к потерям экспортеров, потерям бюджета. На фоне нестабильной ситуации международных рынков, и сыграло роль в падении промышленности. Это ошибка НБУ, я считаю. Мы о ней говорили и в постановлении, и при встречах. Мы считаем, что эти ошибки надо исправлять и учитывать в дальнейшей деятельности.

- Многие депутаты говорили, что руководство НБУ нужно менять. Вы это поддерживали?

- Я был категорическим противником смены руководства Нацбанка. Бесспорно, люди в руководстве Нацбанка – профессионалы. У нас была очень показательная встреча в конце марта, когда лихорадило курс, и он увеличивался на полторы гривны в день. Мы специально поехали с депутатами к Смолию, задавали ему вопрос "Почему вы не вводите валютные ограничения?" Логично это решать, вводить валютные ограничения, ограничивать покупку валюты и все остальное. Он говорит: "Это моя ответственность, я знаю запас гривны на рынке. Я понимаю, как сильно провалится курс, я знаю, что золотовалютные резервы у меня есть для того, чтобы как раз в этой ситуации действовать рыночным инструментом, а не административным. Если я введу ограничения, станет только хуже". Мы ему не поверили, но когда через две недели курс стабилизировался, а потом НБУ еще откупил резервы, которые потратил в марте, – я понял, что он был прав. Это было очень профессионально, сбалансировано и правильно, а наша позиция была неправильной. Что было плохого в этой дискуссии?

Мы ведем подобные дискуссии с НБУ постоянно, и мы понимаем, что результата в определенных моментах нет, как, например, нет кредитования. Мы просим Национальный банк решить этот вопрос, чтобы экономика развивалась. Мы не угрожаем, Боже упаси, либо требуем что-либо сделать. Но и молчать, видя как загибается наша экономика мы тоже не можем. Я не считаю, что, если я приду на место Смолия, я сделаю лучше - я сделаю хуже намного, чем он делает сейчас. Но, с другой стороны, Национальный банк даже самый профессиональный, не может жить в вакууме. Он не может жить в замке из слоновой кости, который существует по своим каким-то внутренним правилам без оглядки на мир вокруг. Он должен ориентироваться на страну в целом и соотносить свои цели с целями развития страны в целом. Иначе он сам себя приведет в тупик.

- Что НБУ мог сделать для кредитования?  Есть контраргумент, что банки не хотят кредитовать, поскольку в стране плохая защита прав кредиторов.  Очень показательно, что несмотря на дешевый и доступный рефинанс Нацбанка на пять лет, банки им особо не пользуются, кредитования все равно нет, хотя ставка уже 6%.

- Скромные результаты рефинов – это пока что. Но о том, что ставку надо понижать, мы говорили еще в сентябре прошлого года. И это ошибка Нацбанка, что он затянул понижение ставки.  Еще я бы рассмотрел возможность смягчения требований для банков, уменьшения резервирования для освобождения ликвидности. Нацбанк должен с учетом той инфляции, которая есть, возможно увеличить предложение по рефинансированию.

- Вы поддерживаете идею, которую продвигает глава Совета НБУ Богдан Данилишин – расширение полномочий Совета, чтобы он был более влиятельным?

- Я против решений, которые выписаны под существующую конъюнктуру. "Вот я сейчас на этой должности и давайте под эту должность сейчас расширим полномочия" – это неправильно. Должностное лицо не вечно и завтра на его месте может быть совершенно другой. Поэтому любое решение должно быть системным.

- На каком этапе процесс отбора нового главы?

- Пока идут консультации.

- У президента была большая встреча по этому поводу 2 июля. На ней озвучивались конкретные фамилии?

- Да, но там больше шла речь о требованиях к кандидату.

- Но шорт-лист уже есть?

- Называть имена преждевременно – это может навредить процессу.

- Ставил ли президент дедлайн, до которого нужно назначить нового главу НБУ?

- Мы понимаем, что это нужно сделать как можно скорее, чтобы стабилизировать ситуацию на финансовом рынке. То есть нужно успеть до конца последней пленарной недели этой сессии – до 17 июля.

- Новый глава НБУ – каким он должен быть, на ваш взгляд?

- Банкир, с хорошей репутацией. Но главное, что этот человек должен быть полностью независимым – имею в виду не только политические силы, будь то Слуга народа или кто-то еще, а и, например, МВФ. НБУ должен оставаться независимым, но не существовать в вакууме монетарной политики, и понимать, что сейчас экономика страны, в которой он является центральным банком, очень нуждается в его проактивной позиции. Еще раз – баланс интересов граждан, кредиторов, государства.

"Налог на выведенный капитал предметно обсудим осенью"

- Как вам предложения Минфина о налоговой реформе, в том числе по введению особого режима налогообложения прибыли в отдельных регионах, озвученные на прошлой неделе министром финансов?

- Странные предложения. Мягко говоря, необоснованные. Как в трезвой памяти можно представить себе существование разных налоговых режимов обложения прибыли в разных регионах страны? Люди, готовящие такие предложения, как минимум, не знакомы с основами теории налогообложения, а возможно и публичных финансов в целом. Мне кажется, министра просто подставили. Можно конечно обсуждать СЭЗ (свободные экономические зоны, - Ред.) или технопарки, что мы активно делаем сейчас, но это совершенно другая история. Потом, уменьшение налогового давления на фонд оплаты труда. С министром Оксаной Маркаровой мы обсуждали этот вопрос и уже анонсировали поэтапное снижение налогового давления до основной ставки в 15% и это при объединении НДФЛ, ЕСВ и ВС. Это не простое решение, но очень правильное и ожидаемое бизнесом. Сегодняшний Минфин вместо этого предложил поэкспериментировать в рамках специального налогового режима "ДияСити". Это выглядит странно.

- Что нужно делать с НнВК?

- Я считаю разумным польский подход: у них введен налог на выведенный капитал для предприятий с оборотом до 11 млн евро в год. Мы предлагаем аналогичную модель для предприятий с оборотом до 150 млн грн в год.

- Когда эта дискуссия может вылиться в законопроект?

- Законопроект уже есть. Однако, есть и другой подход, предварительно поддержанный президентом – распространить НнВК на всю экономику. Я вижу в этом много рисков как для государства в виде огромной дыры в бюджете, так и для бизнеса, который столкнется с новой реальностью: она и в части налогового контроля, и в части простоты ведения учета не оправдает ожидания. Также огромные риски существуют для экономики в целом. Но, я думаю, более предметный разговор начнем уже осенью.

- В меморандуме с МВФ четко прописано, что Украина не будет вводить дополнительные налоговые льготы, не будет менять, расширять, реформировать упрощенную систему. Многих это удивило, поскольку в кризис нужно поддерживать бизнес, экономика падает. В то же время мы прямым текстом, что в налоговом смысле ничего не будет, никаких послаблений. Это правильно?

- У нас действительно есть определенный конфликт подходов. У нас, как законодателя есть предложения по льготированию отечественного бизнеса, уже готовы законопроекты. Это конфликтует с подходом, который мы видим в меморандуме.

- Как так получилось?

- Верховная Рада не была привлечена к обсуждению меморандума. Мне не до конца понятна позиция Министерства финансов, которое сейчас обсуждает и предлагает некоторые налоговые льготы, месяц назад подписав в Меморандуме обратное. Сейчас мы начали обсуждать эти вопросы с Минфином и Офисом президента, пока находимся в обсуждении. К какому-то консенсусу должны прийти, в том числе выйти на переговоры с МВФ.

- О каких законопроектах идет речь?

 - Например, понижение НДС для оборудования, используемого и производимого для промышленности. Налог на выведенный капитал. Налогообложение сельскохозяйственных товаропроизводителей.

- Глава Налоговой службы Любченко говорил, что понижение НДС – это базовый инструмент для борьбы со схемами с НДС. Согласны?

- Не могу согласиться с этим мнением. С таким подходом можно вообще отменить НДС. Здесь мне кажется есть недопонимание сущности разных ставок НДС. Что мешает скрутить 20% НДС с 14%? Ничего! Более того, это приносит дополнительно отрасли, которая облагается по 14%, 6% НДС, которым они могут пользоваться на свое усмотрение, ведь покупают-то они оборудование, материалы и т.д. с входящим НДС 20%! Предлагая льготу, мы отдаем себе отчет, что таким образом мы именно льготируем отрасль, на два-три года, а не гонимся за скрутками. Мне кажется, для начальника налоговой, утверждать, что для того, чтобы побороть скрутки, надо не улучшить администрирование, а понизить налог – не логично. Конечно, продать НДС в скрутки по 14%, отгружая такой товар не получится. Но что мы должны делать в таком случае – освободить от НДС весь "удобный" для скручивания товар – зерно, топливо, стройматериалы и т.д.? Для чего? Чтобы тут же появился другой удобный товар? Это путь в никуда.

- Логика в том, что со снижением НДС для всех отраслей, схемный бизнес – так называемые скрутки – становятся экономически невыгодными.

- Неправда. Скрутчики просто подстраиваются под новые реальности. Перестраивают свой "бизнес" по-другому. При этом, НДС имеет свою цену. 1% ставки стоит 18-19 миллиардов бюджету в год. Посчитайте: снижение НДС на 6% – это огромные деньги, даже если просчитать в пределах не экономики в целом, а только отдельных отраслей (товаров). Где мы их возьмем?

- Законопроект "14% НДС" – что с ним, какие у него перспективы стать законом?

- Не могу пока говорить, что мы к чему-то пришли. Работаем.

"Результаты Налоговой и Таможни пока отрицательные"

- Как вам работа Любченко?

- У меня неоднозначная оценка его работы по наполнению бюджета. С одной стороны, план был сильно скорректирован, и индикативы понижены с 31 млрд до 21,3 млрд. Вопрос к министру финансов – разве экономика страны упала на 30%? Нет. Почему такое понижение? Конечно, проще требовать у ГНС перевыполнение плана на 10% - кстати, эта задача не выполнена по июню - если до этого уменьшить его на 30%. По сравнению со старыми индикативами невыполнение плана составило 15%.

В данной ситуации я бы не говорил о выполнении/не выполнении плана, а оценивал бы работу по поступлениям в бюджет год к году. В июне мы снова (как и в мае) видим уменьшение поступлений год к году (26,7 млрд при 28 млрд в 2019г. – и это при том, что рабочих дней в июне 2020 года больше на 10%). Однако, с другой стороны, мы видим увеличение сальдо по НДС год к году. Это позитивный сигнал, хотя некоторые эксперты и связывают увеличение с уменьшением импорта (это вопрос к таможне) и уменьшением импортного налогового кредита в системе.

С третьей стороны, мы вынуждены констатировать полный провал работы со спиртом, поступления от которого упали, хотя еще в марте и апреле превышали плановые в 7 и 5 раз соответственно! Это очевидный откат назад. Хочу отметить, что при потенциале теневой экономики в стране и при полном махровом схематозе, царившем в налоговой в это время год назад падение общих поступлений год к году выглядит неприлично. Объективное падение НДФЛ и налога на прибыль может и должно быть компенсировано за счет других платежей.

Очень надеюсь на то, что ситуация изменится в июле. В таком случае будем его на руках носить. Но если ты не выполняешь год к году увеличение поступления в бюджет – а у нас есть в резерве теневая экономика – это очень плохо. Говорить и о реформе налоговой, о новых технологиях и о дополнительных сервисах для плательщиков можно только тогда, когда мы на конкретных цифрах понимаем – схематоз остался в прошлом.

- По таможне – тоже плохо?

- Ситуация очень плохая. Хуже, чем в Налоговой. Плановые показатели (индикативы) также были уменьшены на 30% и даже эти планы таможня не выполнила в мае. В июне уменьшенный план был выполнен, однако, это меньше, чем в аналогичные месяцы при команде Максима Нефьодова. Нас не устраивал Нефьодов тем, что не мог прекратить серый импорт и выполнить планы поступлений? Это правда. Но зачем же делать еще хуже? Серый импорт идет, бюджет получает меньше, системной работы с таможенной стоимостью нет: на разных таможнях товар растамаживается по разной стоимости. Кроме того, мы имеем срыв сроков по реформе таможни: совместный таможенный транзит и авторизированный экономический оператор. При Нефьодове делалось хотя бы это.

- Почему до сих пор не нашли руководителя?

- Вопрос к министру, который взял на себя ответственность и убрал человека, может быть не соответствующего должности, может быть делавшего ошибки, но убрал – не имея замены. Соответственно не справился министр.

- Вам известно, на каком этапе поиск?

 - Ищут. Я считаю, что человека надо убирать тогда, когда у тебя уже есть замена, а не тогда, когда ты почему-то решил убрать. Я не могу сказать, что при Нефьодове были какие-то сверхпобеды, у нас к нему было очень было много вопросов, но стало хуже.

- Как вам в целом перформенс с увольнением Верланова и Нефьодова. Внезапно на Кабмине в 6 вечера пятницы. Это нормально?

- Я этот вопрос стараюсь не комментировать. Но я не поддерживаю такие подходы. С другой стороны, я считаю, что мы это уже проехали, вопрос закрыт: министр взял на себя ответственность, ждем от него результата. Если у него будут результаты положительные – победителей не судят. Если результаты отрицательные, а мы сейчас, к сожалению, видим результаты отрицательные, то такое решение вызывает очень и очень много вопросов.

- Вы как-то вовлечены в работу временной следственной комиссии Верховной Рады о коррупции в налоговой?

- Нет. Я не вовлечен. Но знаю, что ВСК не имеет пока что никаких выводов. Во всяком случае, я не видел ни одного документа с оценками предмета ведения ВСК.

- Говорят, какие-то документы с намеками, что к злоупотреблениям причастны топовые руководители ГНС, уже переданы в правоохранительные органы.

- Я привык говорить фактами и не владею искусством манипуляций. Исходя из тех документов, которые попали в прессу, я не вижу тех вопиющих случаев злоупотребления, о которых говорил господин Уманский (экс-министр финансов, - Ред.) и представители оппозиции (глава фракции Батькивщина Юлия Тимошенко, - Ред.). Пока я убежден, что то, что творилось в налоговой службе до сентября 2019 года, и то, как ситуация начала исправляться после сентября 2019 года – это два разных мира. Мы видим это по цифрам, по поступлениям в бюджет.

- Министр финансов Марченко заявлял, что таможне и налоговой нужно повысить налоговые сборы на 10-15%, иначе руководителей уволят. Вы верите, что это возможно в этом году?

- У нас все возможно, особенно по части кадровых решений. Но в этом заявлении есть определенная манипуляция: планы сначала снизились на 30%, а потом мы хотим показать их перевыполнение на 10-15%. Бесспорно, был повод для снижения планов. Но экономика у нас не на 30% падает, почему тогда планы снижаются на 30%? Если мы говорим соразмерно падению экономики, мы по году должны выйти на 8%, при худшем сценарии – на 10% падения ВВП. Но план по налоговым поступлениям надо снижать никак не на 30%. Поэтому все-таки давайте сравнивать год к году. И потом, по таможне это уже случилось в июне. Где выводы?

- Еще один пункт из меморандума МВФ – уже в следующем году мы должны вернуться к консервативным дефицитам: 2,5-3%. Это реально?

- Я считаю, это не вполне правильно. Мы не можем быстро вернуться к консервативным дефицитам. Понятно, что как кредитор от нас МВФ должен этого требовать в целях возвращения своих денег. Но при сегодняшних раскладах в экономике, падении экономики и имея дефицит почти 8% - малореалистично рассчитывать, что мы выйдем на 2% в следующем году. Кризис – это тот период, когда дефицит надо увеличивать. Как сильно – нужно дискутировать.

- Какой, на ваш взгляд реалистичный дефицит, бюджета-2021?

- Нужно стремиться к цифре 2%, таргетировать этот уровень, но постепенно. Если мы говорим о 8% в этом году, в следующем году должно быть не меньше половины – порядка 4%.

"Бюро экономической безопасности запустим до конца года"

- Бюро экономической безопасности - это очередная вариация на тему Службы финансовых расследований?

- Да. Законопроект разработан финкомитетом. Концептуально это будет орган, который заменяет собой все правоохранительные органы по финансовым преступлениям в сфере бизнеса (СБУ, Нацполиция, налоговая милиция). Это правоохранительный орган подотчетный президенту.

- То есть спецназ у него тоже будет?

- Спецназа у него не будет, но будет возможность осуществлять оперативно-розыскные мероприятия, и самостоятельно вести следственные действия.

- Что-то похожее в парламенте прошлого созыва предлагала ваша коллега по комитету Нина Южанина. Ее проект лег в основу вашего?
 - Нет, это что-то среднее между тем, что было у нас и между тем, что было у Южаниной. Мы просто совместили некоторые вещи.

- Когда этот закон должен быть принят, учитывая, что это пункт меморандума МВФ?

- До конца года. Не только принят закон, но и запущен орган. Так мы это планируем.

- Что в такой модели будет с налоговой милицией?

- Полная ликвидация.

- Люди, которые там работают переходят в новый орган?

- На общих основаниях. Запрета на переход нет, но автоматически никого переводить тоже не будут.

- Как будет выглядеть силовой блок этого Бюро?

- Силовой блок есть в Альфе. Бюро сможет его привлекать, если будут нужны определенные спецоперации.

"Всеобщим декларированием займемся в 2022-м"

- Нулевая декларация – тоже пункт меморандума МВФ, президент озвучивал это как приоритет. Когда у вас появится концепция?

- Концепт согласован. Ждем, когда президент внесет в Верховную Раду законопроект.

- К какому концепту пришли?

- Первое: нулевое декларирование будет добровольным. Никто не обязан подавать информацию о своем имуществе или доходах за какой-то период. Это право. Второе: речь идет только об активах и доходах, которые были получены без уплаты налогов. Если ты получал зарплату за весь период времени и платил налоги, она не должна быть легализована, потому что она уже легальна. Это же касается любых легальных доходов. Третье – амнистия освобождает от ответственности по статье 212, 212-1, уклонение от налогообложения, административной и финансовой ответственности за финансовые правонарушения. Четвертое – речь не идет о коррупционерах, амнистия не распространяется на взятки. При этом, мы в законе прямо пишем, что декларации не могут быть использованы как доказательства, ни в каком судебном процессе и ни при каком следствии, даже в гражданском. Пятое – ставки. Общая – 5% для денег, которые размещаются на банковском счету, 9% – для денег и активов, которые размещаются за границей. Если речь идет о наличке в Украине, то это 18%. 2,5% мы даем для тех, кто захочет инвестировать деньги в ОВГЗ, под это будет специальный выпуск Минфина. 0% – для корпоративных прав, независимо от того, где они находятся, за границей или здесь. Как образец мы использовали амнистию в Индонезии и амнистию в Аргентине – свежие амнистии, которые были проведены достаточно успешно.

- Эта концепция согласована и с МВФ?

- Да.

- Вы считаете, у нас это тоже может быть успешно, учитывая, что амнистия добровольная?

- Все амнистии, как правило, добровольные. Обязательные может где-то и были проведены, но мы не изучали вообще такой опыт. Считаем его неприемлемым. Сейчас для амнистии в Украине есть несколько предпосылок. Во-первых, это первая амнистия за все время. До этого в течение 28 лет практика, сложившаяся здесь, так или иначе заставляла каждого нарушать налоговый закон. Поэтому спрос на амнистию существует. Люди хотят владеть и распоряжаться легальными средствами. С другой стороны, недавно мы приняли ряд законов: 1210, изменения BEPS, международный обмен налоговой информацией, законы FATCA. Это большой мировой тренд: пользоваться нелегальными деньгами даже за границей становится все сложнее. В перспективе это вообще будет невозможно. Это – кнут: рано или поздно налоговые органы все равно узнают о ваших доходах и активах. С другой стороны, мы даем и "пряник": достаточно лояльные условия амнистии. Такая комбинация, нам кажется, позволит сделать ее успешной.

- Странная логика по коррупционерам: амнистия на взятки не распространяется, но как понять, что это взятка, если декларация не может быть доказательством в судах и расследованиях?

- Коррупционер как чиновник должен обязательно подавать е-декларацию, где он указывает все свои доходы и имущество. Если он декларирует имущество, полученное до момента того, как он стал чиновником, никаких проблем нет, он может воспользоваться амнистией и легализовать деньги. Если речь идет о том, что чиновник покажет дополнительное имущество, к тому, что уже отражено в декларации – он автоматически понесет уголовную ответственность за то, что не отобразил имущество в этих декларациях.

- Следующий этап - всеобщее декларирование?

- Нет. Мы это пока рассматриваем в долгосрочной перспективе, то есть речь не о "завтра" и не "послезавтра". Лично я – приверженец всеобщего декларирования, и мы к этому придем, рано или поздно. Однако, мы пришли к выводу, что на данном этапе, мы должны начинать с пряника. Пока концентрируемся на амнистии – это 2021 год. В 2022-м – будем работать над всеобщим декларированием, причем тоже добровольным, но со стимулирующим механизмом, например, кэшбеком для тех, кто подает декларацию.

"РРО в смартфонах переносить не будем"

- Любченко сказал, что софт, который готовился под фискализацию с 1 августа, еще не готов. Вам что-то известно?

- Это вопрос к налоговой службе. Нам докладывали на комитете, что идут плановые работы и все будет выполнено вовремя.

- По его словам, софт, который показывали предыдущий руководитель ГНС Верланов и экс-министр финансов Маркарова был чем-то вроде "демоверсии" и работать с ней невозможно. Сейчас они по сути, по новой пишут ПО.

- Я не готов это комментировать. Но мы переносить сейчас ничего не будем. Если же софт не будет идеально работать на момент введения обязательной фискализации 2 и 3 групп плательщиков единого налога (апрель 2021г.), мы конечно перенесем сроки, но в этом случае обязательно будут кадровые последствия.

"Законопроект об игорке затягивают ради пиара"

- Что с законопроектом об игорном бизнесе – почему рассмотрение во втором чтении затянулось?

- Наши коллеги из оппозиции злоупотребляют своими правами. Если послушать обоснование тех правок, которые они ставят на подтверждение, депутаты, требующие их подтвердить в зале, часто-густо даже не знают о чем они, а иногда просто рассказывают о том, что закон плохой и надо выносить его на референдум. Почему коллеги тянут? На самом деле сейчас, пусть и в ограниченном благодаря действиям Нацполиции объеме, но нелегальный азартный рынок все же существует. Каждый день приносит миллионы дельцам. Очевидно, что интересы дельцов и наших коллег по парламенту почему-то совпадают. Я бы не хотел верить в то, что они общаются между собой. Предположим более приличную версию о том, что коллеги просто занимаются дешевым политическим пиаром.

"Все знали, что банковский закон мог не соответствовать Конституции"

- У вас есть план действий на случай, если банковский закон будет признан неконституционным?

- Вы знаете, та группа, которая обсуждала законопроект с нашими международными партнерами, предупреждала их о том, что некоторые положения законопроекта могли не соответствовать Конституции. Наши иностранные партнеры об этом официально были уведомлены. Пока я предлагаю воспринимать новости по мере их поступления.