Павло Шеремета: Именно сейчас проверяется характер нации

- Павло Михайлович, есть ли чем похвастаться за первые два месяца работы на посту министра?

- Жаль, что мы не встречаемся 1 мая, поскольку тогда мы бы уже знали о решении совета Международного валютного фонда (интервью проводилось 28 апреля - ред.). Проведен гигантский массив работы. Мы действовали в команде вместе с Министерством финансов и Национальным банком. Было проведено множество встреч с миссией МВФ, представителями Всемирного банка, иностранных посольств. Министерство экономического развития и торговли проводило информационно-сопроводительную работу, которая должна принести Украине на протяжении ближайших двух лет $20-23 млрд.

Принят закон о госзакупках, который разрабатывался при активном участии нашего министерства, общественных активистов, офисов Всемирного банка, Евросоюза, Transparency International. Огромная благодарность премьер-министру, который определил законопроект как приоритетный, подстегивал нас и сам лично представлял его в парламенте. Фактически, благодаря его усилиям закон был принят. Но разрабатывался он тут.

Из 20 законопроектов по дерегуляции в парламент уже внесены четыре.

У нас есть еще два приоритета. Первый из них – развитие человеческого капитала, что предполагает, в том числе, мои многочисленные поездки по регионам. Вступая в должность, я принял для себя в качестве принципа: один день в неделю проводить в регионах. За прошедшие два месяца этот принцип был соблюден – я совершил шесть поездок. Три из них – на восток (Донецк и Харьков), три – в другие регионы (Житомир, Ровно, Львов). В регионах я активно встречаюсь с бизнесом, студентами, преподавателями, даю множество интервью – для того, чтобы объяснить, как мы пытаемся решать существующие перед нами вызовы. Эту деятельность активно поддерживает премьер-министр – он, фактически, отправляет всех министров в регионы.

Второй приоритет – разработка концепции новой налоговой системы. Тремя основными принципами системы являются: экономическое развитие, простота и целевая эффективность, то есть она все равно должна наполнять бюджет. Было создано три группы с тремя лидерами, которые к 12 мая озвучат свое видение того, как эти три принципа наполнить реальным содержанием.

Огромные усилия сейчас предпринимаются для продвижения экспорта в рамках открытия Евросоюзом своих рынков для украинских товаров. Но я бы хотел, чтобы Украина похвасталась растущим экспортом, а не я. Предоставленную партнерами возможность нужно использовать. Это, фактически, является тестом на нашу способность использовать новые возможности.

- Чувствуете ли вы сопротивление своим инициативам со стороны сотрудников министерства?

- Я бы не ставил этот вопрос в таком конфронтационном стиле. Нам всем - работать на Украину. Да, у нас есть дискуссии, временами – не та скорость, которую в принципе нужно показывать, особенно в вопросах реформирования. Но мы прогрессируем. Я тоже многому учусь. Вы обратили внимание, с какой кучей бумаг я работал, когда вы пришли? Это при том, что вчера я все подписал. Хотите, я вам секрет открою? – Я компьютеры, стоящие на моем рабочем столе, еще не включал. Я не знаю, почему их два.

- Может, один из них – это телевизор?

- Может быть. Я прихожу на работу со своим компьютером – я все время в сети. Но моя электронная почта никак не интегрирована с электронной системой Кабинета министров и министерства, потому что таковой просто нет. Это просто шестнадцатое столетие. Тут не нужно организовывать саботаж – достаточно создать систему шестнадцатого века, и саботировать ничего не надо. Но мы взаимно учимся.

К примеру, сегодня я подписывал документы в течение 45 минут. Это еще очень хорошо. Потому что вчера я подписывал часа три. Правда, там накопились документы не за один день. К примеру, глава одного украинского банка, посмотрев на все это, сказал: "Павло, это глубокая… история!". Я цитирую не точно. А потом показал мне, как он это делает на своем iPad за несколько минут.

Я встречаюсь с IT-специалистами и прошу их: спасайте! И даже не меня, а карпатские и полесские леса. Ведь это тучи бумаги. Каждый министр приходит на Кабмин с огромной папкой бумаг. Притом, что, к примеру, эстонские министры приходят на заседание своего правительства с iPad. В отдельных случаях можно даже не приходить на заседания – решения можно принимать дистанционно.

- Один из ваших предшественников на этой должности Василий Цушко жаловался в свое время, что у него слишком мало полномочий, и он не может реально влиять на ситуацию. Его работа, мол, сводится к визированию и передаче бумаг из одного министерства в другое. Вы чувствуете свою полезность на министерской должности?

- Я сегодня узнал, что кое-кто в Кабмине хочет получать документы с личной подписью министра, а не первого заместителя. В таком случае я хочу сказать своим коллегам в правительстве: хорошо, пускай первый замминистра ездит по регионам, встречается с бизнесом, студентами, прессой, дает интервью иностранным СМИ. А я буду подписывать документы.

Я не жалуюсь на недостаток полномочий. Достаточно лишь правильно организовать время. Ведь работа не сводится к бумагам. Я постоянно присутствую в социальных сетях. Я практически не изменил свое поведение там, не закрывал свой профиль. Соответственно, могу влиять на общественное мнение не только через традиционные медиа, но и посредством социальных сетей.

К слову, через социальные сети я получаю массу информации о происходящем в стране и о работе министерства. Добрая половина тех сообщений, которые я получаю, - это обратная связь. Она иногда даже бывает позитивной! Это не всегда критика. Кроме того, я получаю много информации по электронной почте. И это все держит меня на плаву. Потому что я пришел на должность, не имея супер-глубокого понимания работы министерства и всех его структур. И в данном случае социальные медиа очень сильно помогают.

- Давайте перейдем к делам вне министерства. Как при условии, что до конца года гарантированно не будут снижены ставки основных налогов и социальных отчислений, вы собираетесь бороться с теневой экономикой?

- С теневой экономикой борется не Министерство экономического развития и торговли. Если говорить о нарушениях, то мы не имеем полномочий бороться с нарушениями законодательства. Однако, мы думаем над тем, как сделать так, чтобы зарплаты платились не в конверте. И речь идет не только о снижении ставок, но, в том числе, об упрощении администрирования, что тоже очень важно.

- Какие вы предлагаете реальные механизмы борьбы с коррупцией?

- По моему мнению, есть три самых действенных механизма борьбы с коррупцией. Первый – максимально ликвидировать места, где чиновник может "споткнуться". Речь идет об отмене различных разрешений, лицензий, сертификатов и т.д. Как вы знаете, недавно принят закон об отмене 117 разрешительных документов. Это 117 мест, где чиновники могли "споткнуться".

Второй механизм – контроль уполномоченных госорганов. Мы сейчас создаем орган по борьбе с коррупцией - Антикоррупционное бюро. Очень важно, кто его возглавит. Руководитель этого органа должен назначаться максимально публично, а само бюро должно быть максимально независимым от других органов власти. Появление такого органа, думаю, отрезвит всех нас относительно возможных соблазнов.

Третий, и самый главный механизм, - Майдан как социальный и управленческий феномен. Он уже вошел в украинскую генетику. Если ничего в стране не изменится, то следующий Майдан будет не через восемь лет, а значительно раньше. Собственно говоря, он еще не разошелся. И я считаю, что это очень хорошо, потому что еще не время расходиться. Борьба еще не закончилась. К примеру, к разработке законопроекта о госзакупах привлекались общественные активисты с Майдана, и они сыграли абсолютно жизненную и критичную роль в подготовке документа.

Нужно понимать, что в коррупции есть не только берущая, но и дающая сторона. Поэтому бизнес, в свою очередь, должен отказаться от попыток решать свои вопросы с помощью взяток.

- Звучит ли в коридорах власти слово "реприватизация"?

- Я не слышал. Оно не звучит в коридорах и не должно там звучать. Оно звучит в залах для заседаний и кабинетах. Кабинет министра экономики – не лучшее место для этого. Поскольку для проведения реприватизации нужно сначала прийти к выводу, что приватизация была осуществлена с нарушениями. А для этого есть компетентные органы. Но слово "санкции" звучит и в кабинетах, и в залах.

- Как вы оцениваете договоренности Украины с МВФ?

- Внутренние болезни украинской экономики, порожденные популизмом и коррупцией, требовали срочного лечения. В качестве альтернативы деньгам МВФ нам предлагали новую порцию наркотиков. Можно было, конечно, взять – тогда похмелье наступило бы еще через год-два. Но мы решили лечиться: обливаться холодной водой, бегать по утрам, меньше кушать, больше двигаться и больше работать. Экономическим языком это называется секвестр бюджета. По сути, меморандум о сотрудничестве с МВФ – это консенсус профессиональных экономистов, которые понимают диагноз и знают рецепт лечения.

- Подсчитывало ли Минэкономики возможные убытки Украины от аннексии Крыма? Кто больше потеряет?

- Мы рассматриваем аннексию как временное явление, которое нарушает международное право.

- А насколько временное это явление?

- Время покажет. Думаю, любой сознательный гражданин Украины понимает, что это все временно. Вопрос Крыма – не финансовый. Это вопрос территориальной целостности. А сам Крым бесценен. Пока же ситуация в Крыму больше напоминает Абхазию, чем Ривьеру в какой-то развитой стране мира.

- Что мы потеряем в случае отделения восточных и южных областей?

- Этот вопрос сейчас вообще не рассматривается. Какое может быть отделение? Каких областей? Если будет вторжение на территорию Украины – я собираю вещи и иду воевать. И, так понимаю, я не один. И будем защищать каждый сантиметр украинской земли.

- Во сколько обойдется Украине потеря российского рынка?

- Российско-украинская торговля взаимовыгодна. Я бы не ставил в качестве основного вопрос о том, что мы потеряем. Если Россия продолжит недружественные шаги, мы можем стать свидетелями снижения экспорта в РФ. В то же время, сейчас перед нами отрываются новые возможности, связанные с выходом на европейские рынки. Главное – воспользоваться этими возможностями. Но есть и другие рынки – юго-восточная Азия, Латинская Америка, Северная Америка, Африка. Никогда не будет ситуации, чтобы все рынки были для тебя открыты. За любой рынок нужно бороться. Любые трудности, с которыми сталкивается страна и бизнес, лишь закаляют. Это прекрасно. Возможно, это больно в краткосрочном периоде, но посмотрите на страны, которые преодолели эти трудности – Польшу, Словакию, ту же Молдову, Грузию.

- Некоторые эксперты утверждают, что до осени, когда Украина должна будет подписать экономическую часть соглашения об ассоциации с Евросоюзом, многие отечественные производители просто не успеют адаптироваться к европейским стандартам. Насколько эта ситуация может быть критичной для украинских предприятий?

- Я бы советовал этим экспертам не комментировать, а помогать украинским производителям готовиться к новым стандартам работы. Давайте что-то делать, чтобы успеть, а не спекулировать на теме, сидя в уютных офисах. Поверьте, все угрозы мы видим не хуже, чем эти эксперты. Вся нация должна закатить рукава и использовать те возможности, которые сейчас есть.

- Какой вы видите Украину через два года?

- Для того, чтобы увидеть, где мы будем через два года, нужно понять сначала, куда мы движемся. Я бы хотел, чтобы через пять-семь лет мы догнали своих соседей – как восточных, так и западных – по экономическим показателям. Для этого нужно почти в три раза увеличить ВВП на душу населения.

Если же смотреть на двухгодичную перспективу, то я очень надеюсь, что те болезненные шаги, которые уже сделаны, в том числе на Майдане, и продолжают делаться, дадут свои плоды. Надеюсь, что за полтора-два года у страны появятся деньги – не столько от международных финансовых организаций, сколько от международных рынков. Но это не главное. Главное – чтобы на полную силу заработал маховик украинской экономики. У этого маховика два двигателя: малый и средний бизнес, который сейчас не работает на полную мощность, и экспорт. Украинские компании должны ставить себе цель быть лучшими не просто, к примеру, в Киево-Святошинском или Обуховском районе, а в мире. Есть много воодушевляющих примеров. Та же Южная Корея в 1965 году начинала в значительно худших условиях, чем сейчас Украина. И посмотрите на них сейчас. Залог успеха – в нацеленности большей части населения страны на выход из кризиса. Именно сейчас проверяется характер нации.

Руслан Кисляк