Четыре ясных пункта в экономике популизма

Для успешной экономической глобализации необходимы достаточно успешные модели роста в отдельных странах. Такая динамика была характерна примерно для первых 30 лет после Второй мировой войны: темпы роста были сравнительно высокими в самых разных странах; выгоды этого роста широко распределялись внутри этих стран; при этом подъем развивающихся стран приводил к снижению уровня глобального неравенства. Этот период, наверное, можно назвать лучшими днями глобализации.

Конечно, глобализация продолжалась и в 1970-е годы, и далее. Но лежащие в ее основе модели роста изменились. Из-за арбитражных операций на рынке труда, ставших неотъемлемым компонентом экономической глобализации, а также из-за развития революционных цифровых технологий, рабочие места в промышленности, которые в развитых странах занимал средний класс, стали исчезать, медианные доходы начали стагнировать, выросла поляризации рабочих мест и доходов, и все это несмотря на уверенные темпы роста ВВП. Эта новая модель, сохранявшаяся в 1980-х и 1990-х и получившая ускорение после 2000 года, привела к резкому росту неравенства, ослабив фундамент глобализации.

Разные страны реагировали на это по-разному. Некоторые стали принимать меры, направленные на сокращение неравенства, в частности путем перераспределения доходов через налоговую систему, системы социальной защиты и образования, различные формы социальной поддержки и содействия эффективной профессиональной переподготовке. Действенность подобной политики обычно определяется культурными нормами, институциональной переговорной силой работников, уровнем доверия между работниками и бизнесом, степенью влияния частного и корпоративного богатства на политику.

В странах, где амортизирующие силы слабы, особенно в США и Великобритании, разница в доходах, богатстве и перспективах достигла наиболее экстремального уровня. Отсутствие какой-либо значимой реакции властей, а также явное отсутствие внимания со стороны тех, чья экономическая сила возросла, вызвали глубокое недовольство у тех, кто пострадал в наибольшей степени.

Помимо проблем распределения доходов, с которыми столкнулись многие страны мира, в Японии, некоторых странах Европы и развивающегося мира существует проблема слабых темпов роста экономики и стабильно высокой безработицы. В случае с Европой эти проблемы коренятся в системе, имеющей слишком мало механизмов адаптации и снижения напряжения.

Тем не менее, факт остается фактом: стабильно неинклюзивный экономический рост вызвал трансформацию экономики. А в подобных ситуациях срабатывает политический предохранитель, и часто радикальным образом. За пределами развитых демократических стран хронический дефицит инклюзивности практически всегда оказывает разрушительное влияние на долгосрочный экономический рост и развитие, а зачастую приводит к насилию и гражданским распрям. Эта тенденция была отмечена еще в "Докладе о развитии", подготовленном Комиссией по росту и развитию несколько лет назад.

В нормально функционирующих демократиях политическая драма обычно связана с выборами и референдумами, например, с британским голосованием за выход из Евросоюза или с президентскими выборами в США, на которых победил популистский аутсайдер Дональд Трамп. Недовольные избиратели отвергают системы, которые создали им проблемы. Это нормальная, здоровая реакция. А в случае отсутствия тектонических сдвигов в динамике роста и в политике, в ближайшие несколько лет мы вполне можем увидеть еще больше событий подобного рода в Европе, особенно во Франции, Италии и Германии.

Может быть, уже слишком поздно пытаться убедить избирателей не отвергать существующие системы, но ещё есть время построить эффективные альтернативы. Потенциальная польза в той огромной неопределенности, которую многие сейчас почувствовали во всем мире, в том, что перед нами, по сути, чистый лист. Прежние предубеждения, предвзятости и табу стираются, поэтому можно попытаться создать нечто лучшее.

Взять, например, США. Новые модели роста и политики могут принимать разные формы, это может быть отрицание многосторонних подходов и переход к двусторонним отношениям или протекционизму; сдвиги в иммиграционной политике; увеличение государственных инвестиций и фискальных стимулов; изменения в регулировании; налоговая реформа; рыночные решения в сфере образования, профессиональной подготовки и здравоохранения. Во всех этих подходах есть свои риски и свои потенциальные выгоды, при этом финальный результат будут зависеть от того, каким будет общий пакет мер.