Есть ли будущее у развивающихся стран. Прогноз Нуриэля Рубини

Одно из определений экономики с развивающимся рынком заключается в том, что политический риск в такой стране выше, а доверия к её политике меньше, чем в странах с развитой экономикой. После финансового кризиса, когда экономика развивающихся стран продолжала уверенный рост, это определение казалось устаревшим. Сейчас же, после недавних бурных событий в экономике некоторых из них, частично вызванных не очень высоким доверием к экономической политике и ростом политической неуверенности, оно кажется столь же актуальным, как и всегда.

Возьмём, к примеру, так называемую "хрупкую пятёрку": Индию, Индонезию, Турцию, Бразилию и ЮАР. Роднят их между собой не только экономические и политические слабости (двойной дефицит: финансовый и текущего счёта, замедление роста и усиление инфляции, медленные структурные реформы), но и грядущие в этом году президентские или парламентские выборы. Многие другие развивающиеся страны – Украина, Аргентина, Венесуэла, Россия, Венгрия, Таиланд и Нигерия – также сталкиваются со значительной политической и/или социальной неуверенностью и гражданскими волнениями.

И в этом списке не названы опасно нестабильный Ближний Восток, где "арабская весна" в Ливии и Египте превратилась в бурную зиму, наполненную непримиримостью; гражданская война свирепствует в Сирии и тлеет в Йемене; а Ирак, Иран, Афганистан и Пакистан превратились в постоянный очаг нестабильности. Не упомянули мы и про геополитический риск в Азии, возникающий из-за территориальных споров между Китаем и многими его соседями, в том числе Японией, Филиппинами, Южной Кореей и Вьетнамом.

Согласно позитивным высказываниям о развивающихся рынках, индустриализация, урбанизация, рост доходов на душу населения и зарождение потребительского общества среднего класса должны стимулировать долгосрочную экономическую и социополитическую стабильность. Но во многих странах, недавно пострадавших от политических потрясений, – Бразилии, Чили, Турции, Индии, Венесуэле, Аргентине, России, Украине и Таиланде – на баррикадах стояли именно представители городского среднего класса. Аналогично, и в "арабской весне" сначала задавали тон студенты и городской средний класс – до того, как на лидирующие позиции вырвались исламистские силы.

Это не совсем удивительно: во многих странах положение рабочих и крестьян улучшилось в результате роста доходов населения и расширения сети социальной защиты, в то время как средний класс ощущает на себе рост инфляции, плохую работу государственных служб, коррупцию и нежелательное вмешательство государства. Сейчас голос среднего класса стал слышнее, а его политическая организованность выше, не в последнюю очередь благодаря социальным медиа, позволяющим его представителям быстрее мобилизоваться.

Не все из последних политических волнений нежелательны; многие из них могут привести к лучшему управлению страной и проведению политики, более чётко ориентированной на экономический рост. Среди стран "хрупкой пятёрки" изменение правительства вероятно в Индии и Индонезии.

Но нестабильности слишком много. В Индонезии растёт волна экономического национализма, что чревато переориентацией экономической политики в сторону изоляционизма. В Индии кандидат от оппозиционной Индийской народной партии, Нарендра Моди, в случае его избрания, может реализовать, а может и не реализовать на национальном уровне политику, ориентированную на экономический рост, которую он успешно провёл в жизнь на уровне штата Гуджарат. Многое будет зависеть от того, сможет ли он отказаться от сектантского подхода и стать действительно лидером для всех.

Напротив, в ЮАР, Турции и Бразилии смена власти маловероятна. Но нынешние лидеры при переизбрании могут изменить свою политику. Президент ЮАР Джейкоб Зума выбрал в качестве кандидата в вице-президенты магната, представляющего интересы бизнеса, и может двинуться в сторону рыночных реформ. Премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган не может реализовать свою мечту о президентской республике и вынужден будет следовать в русле своих оппонентов (в том числе обширного протестного движения) в сторону светского центризма. А президент Бразилии Дилма Русеф может предпочесть более стабильную макроэкономическую политику и ускорить структурные реформы, в том числе приватизацию.

В крайне нестабильных и рискованных ситуациях, как в случае Аргентины, Венесуэлы и Украины, политические и экономические обстоятельства складываются настолько плохо, что (если дело не дойдёт до превращения в несостоявшиеся государства) положение может измениться только к лучшему. Срок президента Аргентины Кристины Фернандес близится к концу, и любой из её потенциальных преемников будет более умеренным. В Венесуэле президент Николас Мадуро – слабый лидер, которого в конце концов может сместить оппозиция, придерживающаяся более центристских взглядов. А Украина, избавившись от бандита-клептократа, может стабилизироваться при реализации программы оздоровления экономики под руководством Запада. Если, конечно, сможет избежать гражданской войны.

Что же до Ближнего Востока, то риск остаётся очень большим, и ухабистый переходный период в экономике и политике продлится, вероятно, более десяти лет. Однако даже там постепенная стабилизация приведёт к росту экономических возможностей.

Так что в большинстве случаев есть причина надеяться, что перемены после выборов и политические пертурбации приведут к появлению умеренных правительств, стремление которых к рыночно-ориентированной политике уверенно направит экономику их стран в верном направлении.

Конечно, риск нельзя сбрасывать со счетов. Экономика развивающихся стран сегодня более хрупкая и чувствительная, чем в недавнем прошлом. Структурные реформы подразумевают необходимость платить сиюминутную цену за выгоды в долгосрочной перспективе. Государственный капитализм китайского образца пользуется сильной поддержкой у политиков России, Венесуэлы и Аргентины, и даже в Бразилии, Индии и ЮАР. "Ресурсный национализм" находится на подъёме, как негативная реакция на свободу торговли и прямые иностранные инвестиции. Да и усиливающееся неравенство доходов и богатства во многих развивающихся странах может рано или поздно привести к социальному и политическому протесту против либерализации и глобализации.

Вот почему экономический рост на рынках развивающихся стран должен быть согласованным и приводить к уменьшению неравенства. Рыночно-ориентированные реформы нужны, но правительство должно играть ключевую роль в обеспечении социальной безопасности для малоимущих, поддержании качественной работы государственных служб, финансировании образования, обучения, здравоохранения, инфраструктуры и инноваций, проводить способствующую конкуренции политику, сдерживающую власть экономических и финансовых олигополий, и обеспечивать подлинное равенство возможностей для всех.

Нуриэль Рубини,
председатель совета директоров Roubini Global Economics,
профессор школы бизнеса имени Стерна при Нью-Йоркском университете

Project Syndicate, 2014