Как Греция может развалить еврозону

Первое предложение текста Римского договора 1957 года – учредительного документа о том, что в конечном итоге стало Европейским Союзом – призывало "к непрерывному сближению между народами Европы". Однако недавно этот идеал оказался под угрозой, подрываемый собственной политической элитой, которая приняла общую валюту, при этом полностью пренебрегая стоящими за ней линиями разлома.

Сегодня эти трещины стали видны – и расширились – через призму кажущегося бесконечным греческого кризиса. И заметней всего они в отношениях между Грецией и Международным валютным фондом.

Когда в 2010 году разразился кризис евро, европейские чиновники поняли, что у них нет необходимого опыта, чтобы справиться с угрозой суверенных дефолтов и потенциального распада валютного союза. Для должностных лиц ЕС избежание коллапса еврозоны стало главным политическим императивом, и поэтому они обратились за помощью к МВФ. Беспорядочность последующего вмешательства МВФ является свидетельством того, насколько серьезными были – и остаются – проблемы еврозоны.

Во-первых, согласно статьям устава МВФ, его вмешательство допустимо только для взаимодействия с юридическими лицами, которые полностью отвечают за полученную помощь: то есть с "казначейством, центральным банком, стабилизационным фондом или другим подобным финансовым агентством" страны-члена. Однако учреждения, с которыми МВФ работает в еврозоне, больше не отвечают за макроэкономическое управление своей страной; эта власть находится в руках Европейского центрального банка. В случае с кредитованием Греции, это как если бы Фонд одолжил бы денег субнациональному органу, например провинциальной или городской власти, при этом не настаивая на гарантии возврата от национальных органов власти.

Другой проблемой являются сами масштабы деятельности фонда. Размер греческого долга неизбежно влечет за собой кредитование масштабов, значительно превышающих те объемы, на которые могут рассчитывать другие страны. "Исключительный доступ" к ресурсам МВФ, выданный Греции в 2010 году, был установлен на "совокупном лимите в 600%" от квоты страны в МВФ, меры финансовых обязательств страны перед МВФ. Вместо этого, в апреле 2013 года совокупное финансирование было запрограммировано на достижение своего пика на отметке в 3212% от греческой квоты.

Причиной, по которой МВФ был вынужден взять на себя такие обязательства, был первоначальный отказ Европы от рассмотрения сокращения долга Греции, вызванный страхом властей перед тем, что финансовый кризис прорвется через брандмауэр банковской системы еврозоны. Это решение привело к неопределенности в отношении способности валютного союза справиться с кризисом и усугублению спада в греческом производстве. Когда в 2012 году наконец было достигнуто соглашение по реструктуризации долга, это создало окно для частных кредиторов, позволившее уменьшить их уязвимость, переложив остаточные претензии на налогоплательщиков.

Изначально МВФ занял официальное положение, гласящее, что греческий долг является устойчивым. Однако сотрудники МВФ считали иначе. В 2013 году Фонд признал, что его аналитики знали о неустойчивости греческого долга, однако решили следовать первоначальной программе, "опасаясь, что внешние эффекты, связанные с Грецией, будут угрожать еврозоне и мировой экономике".

Кроме того, с ноября 2010 по апрель 2013 года МВФ пересмотрел свой прогноз о номинальном ВВП Греции в 2014 году в сторону понижения на 27%. Это поставило под сомнение прозрачность и подотчетность прогнозов Фонда об устойчивости долгов. Подразумеваемое шокирует: МВФ не смог предоставить достоверную основу для корректировки, которую должна была выполнить Греция.

Этот фон дает важный контекст для продолжающихся переговоров, поскольку он показывает, что целью спасения Греции было не восстановление процветания жителей страны, а спасение еврозоны. Учитывая это, новое греческое правительство имеет все основания, чтобы ставить под сомнение условия, поставленные перед страной.

Соглашения, принятые предыдущей администрацией, несомненно, сократили спектр политических действий, доступных для нового правительства, особенно в отношении сокращения долга, что потребовало бы одностороннего объявления дефолта и выхода из еврозоны. Однако демократически избранное правительство не должно быть связано обязательствами своих предшественников, и это вдвойне верно после выборов, которые, по сути, были референдумом по поводу этих политических решений.

Ультиматумы от никем не избранных учреждений, которые скомпрометировали собственную легитимность, разогрели антисоюзные настроения по всему континенту. Самым страшным результатом текущих переговоров будет требование погашения текущих кредитных обязательств в обмен на некоторые небольшие уступки. Такой результат приведет к дальнейшему росту поддержки партий и движений в других странах, выступающих за выход из ЕС, и приведет к потере возможного решения, как для Европы, так и для самой Греции.

Этим решением является дефолт и выход из еврозоны, что позволит Греции начать исправлять прошлые ошибки и выводить свою экономику на путь к восстановлению и устойчивому росту. И в этот момент ЕС следует последовать этому примеру и разрешить вопрос о валютном союзе, а также обеспечить сокращение задолженности для наиболее проблемных экономик. Только таким образом можно реализовать основополагающие идеалы ЕС.

-------------

Альберто Багнаи ‑ профессор экономической политики в университете Габриэле Д"Аннунцио и научный сотрудник Центра по исследованиям в области прикладной экономики глобализации (Centre de Recherche en Economie Appliquée à la Mondialisation) в университете Руана.
Бриджит Гранвиль ‑ профессор международной экономики и экономической политики в Лондонском университете королевы Марии, а также автор недавно опубликованной книги "Воспоминания об инфляции".
Питер Оппенгеймер – бывший научный сотрудник в области экономики в Церкви Христа Оксфордского университета.
Антони Сой ‑ профессор прикладной экономики в Университете Барселоны.

Project Syndicate, 2015