Какой будет глобальная экономика в 2014 году
Встает заря нового года, но в мире до сих пор происходят эпохальные перемены. Экономические модели роста, геополитическая картина мира, социальные договоренности, которые связывают людей вместе, и экосистема нашей планеты - все одновременно подвергнуты радикальным преобразованиям, которые вызывают тревогу и беспорядки во многих странах мира.
С экономической точки зрения, мы вступаем в эпоху меньших ожиданий и больших неопределенностей. С точки зрения роста, мир должен будет выжить с меньшими затратами. Чтобы понять последствия этого, необходимо учитывать следующее: если бы мировая экономика росла с докризисным темпом (более 5% в год) в обозримом будущем, ее размер удвоился бы менее чем за 15 лет, а рост на уровне 3% удвоил бы мировой ВВП через 25 лет.
Это очень много значит для скорости роста, с которой происходит обеспечение благосостояния, и имеет глубокие последствия для экономических ожиданий. Незнание силы комбинированного роста вскоре нанесет нам ущерб.
Что касается неопределенности, четыре крупнейшие экономики мира в настоящее время претерпевают значительные изменения. США стремится стимулировать экономический рост в раздробленной политической среде. Китай переходит от привычной модели роста, основанной на инвестициях и экспорте, к модели на базе внутреннего спроса. Европа борется, чтобы сохранить целостность своей единой валюты, при этом решая множество сложных организационных вопросов. А Япония пытается бороться с дефляцией двух прошедших десятилетий с помощью агрессивной и нетрадиционной денежно-кредитной политики.
Для каждой из них разработка и результат сложных чувствительных политических решений подразумевает много "неопределенностей", а глобальная взаимозависимость естественно повышает риск серьезных непредвиденных последствий. Например, политика количественного смягчения Федеральной резервной системы США сильно повлияла на валюты других стран и на потоки капитала в и из экономик развивающихся стран.
Когда политика QE была введена в действие, ее считали наименее проблемной из имеющихся политик, и, по сути дела, она предотвратила катастрофическую глобальную депрессию. Но теперь ее недостатки очевидны, и отход ФРС от количественного смягчения в 2014 году может вызвать дальнейшие неопределенности.
Версия политики количественного смягчения ФРС и варианты той же схемы по всему миру вызвали значительный рост в балансах счетов основных мировых центральных банков (от $5-6 трлн. до кризиса до $20 трлн. на данный момент), в результате чего финансовые рынки стали зависимыми от "легких" денег. Это, в свою очередь, привело к глобальному поиску искусственной инфляции цен активов и нерациональному использованию капитала.
В результате, чем дольше длится QE, тем больше дополнительный ущерб для реальных экономических статистик. Но сейчас главная проблема в том, что когда ФРС начнет свертывать политику QE и доллар лишится ликвидности на мировых рынках, могут возродиться структурные проблемы и дисбаланс в экономике. В конце концов, во многих странах с развитой экономикой реформы с целью повышения конкурентоспособности по-прежнему далеки от завершения, в то время как соотношение общего государственного долга и частного долга этих стран к ВВП в настоящее время на 30% выше, чем до кризиса.
Этот источник неопределенностей сочетается с ослаблением производства во многих развивающихся странах. Еще в 2007 году предполагалось, что рост стран с развивающимися рынками будет опережать страны с развитой экономикой с большим отрывом, а затем достигнет равного уровня. Сегодня, страны с развитой экономикой больше способствуют росту мирового ВВП, чем развивающиеся страны, где рост в ближайшие годы прогнозируется в среднем на 4%.
Экономические условия постепенно улучшаются в странах с высоким уровнем доходов, но широкий спектр сил к их понижению может сохраняться в течение многих лет. Экономика США, например, погрязла в попытках к восстановлению: инфляция слишком низка, а безработица слишком высока. Официальные данные часто превосходили ожидания, этим отражая устойчивость, адаптивность и инновационный характер экономики США, но докризисные размеры потребительских расходов и подобная модель роста вряд ли повторятся.
Улучшения в еврозоне хоть и реальные, но незначительные. Есть и хорошие новости: катастрофу, которую предсказывали многие эксперты, удалось избежать, и рецессия подходит к концу. Но улучшение - это не полное восстановление: пока не удается достигнуть устойчивого роста, необходимого для сокращения высокого уровня безработицы, снижения доли долга к ВВП, а также улучшения финансовой перспективы. Наибольший риск для еврозоны в обозримом будущем составляет длительный период медленного экономического роста и высокого уровня безработицы, а не беспорядочное отделение некоторых стран от союза.
Между тем, замедление роста развивающихся рынков вполне может сохраняться, особенно в крупнейших экономиках. За последние 15 лет страны БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай) добились значительного прогресса, но их реформы (в том числе новые банковские правила и валютные режимы) были наименее трудны в реализации.
Глобальное замедление роста происходит на фоне роста неравенства в мировых экономиках, благодаря снижающейся доле национального дохода, достающейся труду. Это явление, распространённое по всему миру в результате глобализации и технического прогресса, создает серьезные препятствия для директивных органов. Системы, которые порождают причины для неравенства или которые не в состоянии остановить его рост, вырастят то, что приведет их к гибели. Но во взаимозависимом мире нет такого понятия как очевидное решение, потому что высокая подвижность капитала несет ответственность за глобальную налоговую конкуренцию.
Даже в более выдающихся странах, таких как США или Великобритания, ускоренный рост ВВП еще не повысил реальные доходы. В США средний доход домашних хозяйств упал более чем на 5% с начала восстановления экономики. В целом снижение темпов роста подпитывает народный протест и социальные волнения, особенно в странах, которые росли быстро (к примеру, Бразилия, Турция и Южная Африка), в связи с воздействием разницы между повышением уровня жизни и его ожиданиями.
В таком заряженном социальном и политическом контексте восстановление высококачественного экономического роста - это необходимость. Но откуда он будет исходить? Технологический прогресс является идеальной, но весьма неопределенной возможностью. Многие революционные технологии (например, продвинутые роботы, исследования генома следующего поколения, накопление энергии, возобновляемые источники энергии и печать в 3D) могут управлять будущим ростом, но их потенциал может быть реализован только в отдаленном будущем.
Большинство правительств, завязших в бюджетных ограничениях, не хотят рассматривать проекты, которые могли бы увеличить государственный долг. Но есть и некоторые фрукты, до которых можно дотянуться – инвестиции в производство, которые бы ускорили рост в долгосрочной перспективе и, таким образом, платили сами за себя. Если сконцентрироваться на четырех секторах, в частности: на инфраструктуре, образовании, "зеленой" энергии и устойчивом развитии сельского хозяйства, то можно достичь больших экономических и социальных выгод.
Однако, в конечном счете, путь к устойчивому росту требует не только новую политику, но и новый образ мышления. Наше общество должно стать более предприимчивым, больше ориентироваться на построение паритета между женщинами и мужчинами и более укорениться в социальной интеграции. У нас просто нет иного выхода для того, чтобы вернуть мировую экономику на путь прочного и устойчивого роста.
Клаус Шваб,
основатель, исполнительный председатель
Всемирного экономического форума
Project Syndicate, 2014
