Почему бедным странам стоит бояться международных корпораций

Международные инвестиционные соглашения опять попали в выпуски новостей. Соединенные Штаты пытаются навязать массированный инвестиционный пакт в рамках двух так называемых "партнерских" соглашений: одно связывает Атлантику, а другое ‑ Тихоокеанский регион. По обеим сейчас ведутся переговоры. Однако существует растущая оппозиция подобным шагам.

Южно-Африканская Республика приняла решение прекратить автоматическое продление инвестиционных соглашений, которые она подписала в начале пост-апартеидного периода, и объявила, что некоторые из них будут завершены. Венесуэла и Эквадор свои уже разорвали. Индия говорит, что подпишет договор с США только в случае изменения механизмов разрешения споров. Бразилия, в свою очередь, вообще не имела таких договоренностей.

Существует веская причина для сопротивления. Даже в США профсоюзы, организации по защите окружающей среды, учреждения здравоохранения, развития, а также другие неправительственные организации возражают против соглашений, предлагаемых Соединенными Штатами.

Соглашения будут существенно тормозить способность правительств развивающихся стран защищать их окружающую среду от горнодобывающих и других компаний; их граждан - от табачных компаний, которые сознательно поставляют продукт, являющийся причиной смертей и болезней; а также экономику - от разрушительных финансовых продуктов, которые сыграли огромную роль в глобальном финансовом кризисе 2008 года. Они даже мешают правительствам вводить временный контроль над определенными видами дестабилизирующих краткосрочных потоков капитала, которые так часто ввергали в состояние хаоса финансовые рынки и подпитывали кризисы в развивающихся странах. Действительно, эти соглашения использовались для оспаривания действий правительств, начиная с реструктуризации долга и заканчивая конструктивными действиями.

Сторонники таких соглашений утверждают, что они необходимы для защиты прав собственности. Однако Южно-Африканская Республика уже имеет сильные конституционные гарантии прав собственности. Там нет необходимости защищать иностранную собственность лучше, чем имущество, принадлежащее гражданам страны.

Более того, если конституционных гарантий недостаточно, чтобы убедить инвесторов в приверженности ЮАР к защите прав собственности, иностранцы всегда могут воспользоваться страховкой от экспроприации, предоставляемой Многосторонним агентством по инвестиционным гарантиям (которое является подразделением Всемирного банка) или услугами многочисленных национальных организаций, предоставляющих такое страхование. Например, американцы могут покупать страховку в Корпорации зарубежных частных инвестиций.

Но те, кто поддерживает инвестиционные соглашения, на самом деле не очень-то заботятся о защите прав собственности. Реальная цель заключается в ограничении способности правительств регулировать или облагать налогом корпорации – то есть способности налагать обязанности, а не только обеспечивать права. Корпорации скрытно пытаются получить (через секретные переговоры по торговым соглашениям) то, чего они не могут получить через открытый политический процесс.

Даже идея защиты иностранных фирм является лишь уловкой: компании, расположенные в стране А, могут создать дочерние компании в стране Б, чтобы засудить правительство страны А. Например, американские суды последовательно принимали решения, что корпорации не должны получать компенсацию за упущенную выгоду в результате изменения законов (так называемые нормативные изъятия); однако согласно типовому инвестиционному договору, иностранная фирма (или американская фирма, функционирующая на основе иностранной дочерней компании) может требовать компенсацию!

Хуже того, инвестиционные соглашения позволяют компаниям подавать в суд на правительство за абсолютно разумные и просто нормативные изменения – скажем, когда прибыли сигаретной компании снижаются из-за постановления, ограничивающего употребление табака. В ЮАР фирма может подать в суд, если она считает, что ее чистая прибыль может пострадать из-за программ, направленных на разрешение проблемы официального расизма.

Существует давняя презумпция о "суверенном иммунитете": государству может быть предъявлен иск только в ограниченных обстоятельствах. Однако инвестиционные соглашения, в том числе и те, что поддерживаются США, требуют, чтобы развивающиеся страны отказались от этой презумпции и разрешили выносить судебные решения по таким искам в соответствии с определенными процедурами, далекими от ожидаемых в демократических странах двадцать первого века. Такие процедуры укрепляют произвол и непредсказуемость, не оставляя системных способов примирения несовместимых постановлений, изданных различными инстанциями. В то время как сторонники утверждают, что инвестиционные договоры снижают неопределенность, - неясности и противоречивые толкования этих договоров увеличивают неопределенность.

Страны, подписавшие такие инвестиционные соглашения, заплатили высокую цену. Некоторые из них были втянуты в бесчисленные судебные процессы и в огромные выплаты. Существовали даже требования, чтобы страны соблюдали контракты, подписанные предыдущими недемократическими и коррумпированными правительствами, даже в случаях, когда Международный валютный фонд и другие многосторонние организации рекомендовали отмену контракта.

Даже тогда, когда правительства развивающихся стран выигрывали судебные разбирательства (которые получили широкое распространение за последние 15 лет), их судебные издержки были огромны. Эффект (предполагаемый) заключался в том, чтобы охладить законные усилия правительств по защите и продвижению интересов граждан путем введения правил, налогообложения и других обязанностей, вменяемых корпорациям.

Кроме того, развивающиеся страны, которые оказались достаточно глупы, чтобы подписать такие соглашения, получили довольно скудные доказательства того, что эти договоры принесли им выгоду, если получили их вообще. Во время ревизии таких договоров в ЮАР было установлено, что страна не получила значительных инвестиций от стран, с которыми подписала соглашения. В то же время она получила значительные инвестиции от стран, с которыми подобных договоров не имела.

Поэтому не удивительно, что после тщательного рассмотрения своих инвестиционных договоров Южно-Африканская Республика, по крайней мере, приняла решение об их пересмотре. И это не анти-инвестиционный поступок, это поступок, направленный на развитие. И это крайне важно, если правительство ЮАР проводит политику, которая наилучшим образом служит экономике и гражданам страны.

Таким образом, ЮАР в очередной раз продемонстрировала (как она неоднократно делала с момента принятия своей новой конституции в 1996 году) свою приверженность верховенству закона. А эти инвестиционные соглашения являются наиболее серьезной угрозой демократическому принятию решений.

Южно-Африканскую Республику нужно поздравить. Будем надеяться, что другие страны последуют ее примеру.

Обсудить на форуме

Джозеф Стиглиц,
лауреат Нобелевской премии по экономике,
профессор Колумбийского университета

Copyright: Project Syndicate, 2013