В Укрэксимбанк с 2015-го вкинули 22,04 млрд грн. Хотят еще 7 млрд. Есть лишние деньги?

Итак, Кабинет министров докапитализует государственный Укрэксимбанк еще на 6,8 млрд грн. Пока не совсем понятно, в этом году или уже в 2021-м.

Ниже – волны докапа самого экспортно-импортного банка – уже после “каденции" экс-президента Виктора Януковича.

- 2015 год – 5 млрд грн;
- 2016 год – 9,32 млрд грн;
- 2017 год – 7,72 млрд грн;
- 2018 год – 0 грн;
- 2019 год – 0 грн;
- 2020 год – 0 или 6,8 млрд грн.

Итого 28,84 млрд грн налогов на Эксим за шесть лет, или на 73% больше, чем за всю историю банка до 2015 года.

Чтобы было более понятно – каждый украинец за это время в среднем заплатил 720 грн налога на Укрэксимбанк.

Причем – что, признаться, обидно и несправедливо – все волны докапа, кроме самой первой, – это за одно и то же, неработающие корпоративные кредиты, которые дешевеют с каждым годом. Превратить их в работающие, как делают разными путями частные банки, или взыскать (и продать) залоги, как делают те же частные банки с теми же заемщиками, Укрэксим не может ни при каком менеджменте.

Хотя бизнесы, которые не платят кредиты Эксиму, в своем большинстве вполне работающие, а некоторые из них – очень известные компании/бренды.

О том, зачем вообще понадобился докап Укрэксимбанка, читайте здесь. 

А какие были варианты, кроме как банк просит – выдать? И были ли они? И у кого они были?

Начать имеет смысл с понимания – как технически происходит процесс докапитализации государственных банков.

Если не перегружать деталями, участников – из институций и госорганов – четыре. Сам госбанк, Национальный банк (регулятор), Министерство финанасов (как акционер, точней, представитель акционера и распорядитель госфинансами) и Кабинет министров (который и принимает решение о докапе и сумме).

Этапы примерно такие

Первый. Госбанк видит, что в ближайшем будущем госбанку грозит нехватка капитала*, делает предварительные расчеты сколько денег нужно и отсылает их Нацбанку и Минфину. 

Второй. Нацбанк проверяет расчеты, при необходимости, то есть всегда, пересчитывает и дает цифру "оценочную потребность в дополнительном капитале", в виде "рекомендации Минфину". 

Это самый длинный и тяжелый этап. Много раундов встреч, переговоров уровня Банк-НБУ-Минфин, часто с привлечением аудиторов. Процесс может растягиваться на недели и месяцы. 

Важно понимать, что рекомендации и расчеты НБУ, – это обязательный элемент процесса, без них ни Минфин, ни Кабмин не могут докапитализировать банк даже при большом желании. 

Третий этап. Минфин, получив "рекомендации" и "оценочную потребность", собирает так называемую "Высшую экспертную раду", которая формально дает заключение, обоснована ли сумма – по сути это те же специалисты Минфина и НБУ, плюс, иногда, советники министров. 

По большому счету все это люди, которые принимали непосредственное участие в расчете и согласовании суммы докапа, так что проволочки здесь маловероятны (иногда случаются, но в виде исключения или если что-то вокруг банков быстро меняется). 

Четвертый. Минфин дает Кабмину "предложения" (уже не рекомендации) о докапитализации и ее сумме. 

Пятый этап. Кабмин собирается и принимает решение. 

Все. Бюрократия закончена, банк выпускает новые акции, Кабмин обменивает их на новые ОВГЗ. Привет.

В сухом остатке, кто за что отвечает

Банк – за хотелки денег, естественно с запасом**. Нацбанк – расчеты, сколько же на самом деле нужно. На Минфине – бумажная волокита, проверка, есть ли деньги (если нет, то сколько нужно напечатать), расчеты, какие именно ОВГЗ и по какой ставке пойдут в капитал банка, и обновление бюджета с учетом докапа. За Кабмином – принятие решения.

Что важного следует из схемы? Главных выводов два 

Во-первых, это классическая схема распыления ответственности, не имеющая ничего общего с коллегиальным принятием решений, за которое ее, схему, порой пытаются выдать***. 

Нацбанк всегда может сказать – "мы считаем и рекомендуем – как регулятор, следящий за пруденциальными нормативами, а соглашаться или нет – забота Минфина". 

Минфин – "собираем и сводим предложения банков и НБУ, оцениваем возможности бюджета, а решение принимать всему Кабмину". 

Кабмин – "мы не банкиры и не всегда финансисты; мы принимаем решения, и рассчитываем, что эксперты в банках и госфинансах, честно выполнили работу и предоставили правильные расчеты".

Во-вторых, изменить что-то в запросах банков – потребность, суммы, сроки – может, по сути, лишь НБУ. Именно и только Нацбанк может сказать "расчеты показывают, что докап не нужен, у банка достаточно внутренних ресурсов для решения прогнозируемых им проблем с капиталом". 

Роль Минфина и Кабмина формально чисто техническая – сказать “да" или “нет" (и после того, как сказано “да", согласовать сроки и способ докапа). Но есть нюанс. 

Допустим, Нацбанк видит, что банк, приложив много усилий, сможет закрыть capital gap – например, поработать с тем и тем заемщиком, нарастить оперприбыль и так далее. Но банк-то, банк, учуяв возможность докапа, вовсе не заинтересован оперативно решать проблемы – это дополнительные усилия, а если что-то пойдет не так и не сложится, а докап вот он, близок: вместо титанических усилий – несколько росчерков пера ответственных чиновников. 

Собственно, поэтому банк и склонен преувеличивать масштаб проблем и завышать реальную потребность, и не реагировать на уговоры "вы же сами можете". 

Написать же в письме на Минфин "оценочная потребность в капитале 6,8 млрд, но при условии, что банк сделает это и это – 0,5 млрд" Нацбанк не может: требуется одна цифра, а не диапазон и не сценарный анализ. Официальная госпереписка, как и история, не терпит сослагательного наклонения.

После того, как НБУ озвучит Минфину "оценочную потребность в капитале", регулятор, по большому счету, отыгран и в процессе принятия решений не участвует.

Соответственно, делать что-то и предлагать альтернативные докапу варианты может лишь Нацбанк и лишь до момента, пока нет официальной цифры "оценочной потребности в капитале" в официальном письме. Возможности исправить ситуацию, умерить аппетиты банка или вовсе остановить трату денег налогоплательщиков есть только на этапе согласования суммы.

Так какие варианты есть у регулятора?

Вариант 1. Реальный.

Оставить все как есть. Согласиться на предложения банка или попытаться снизить требуемую банком сумму докапа. 

Базовый и беспроблемный для всех участников процесса вариант. Использованный и в этот раз. Напомню, что официальная коммуникация банка на тему докапа начиналась с 12, по-моему, миллиардов, потом была озвучена цифра 10, в итоге вышло чуть меньше семи. 

Как будто победа, "сэкономили". Тем более, дающая банку в будущем основания просить еще. Мол, нам нужно было 12-15, дали вполовину меньше, вот ничего у нас и не выходит из запланированного. 

Мне лично этот вариант не нравится по одной и очень понятной причине – 6,8 млрд грн из бюджета уходят просто в никуда. По сути, у банка ничего не меняется, не улучшается и не ухудшается, кроме цифр в отчетности, и под это даются живые деньги, за которые придется еще и платить 9% годовых из налогов населения и бизнеса – мягко говоря, не самое необходимая и эффективная инвестиция.

Вариант 2. Докапитализировать госбанк не превентивно, а постфактум. То есть, после того, как он показал и отразил в отчетности проблемы с капиталом. 

Сначала дыра в капитале, потом докап. В новейшей истории украинского банковского сектора такое случалось не так давно и называлось "докапитализация ПриватБанка".

Технически это может выглядеть следующим образом. Например, на 1 февраля 2021 года, Укрэксимбанк (не дай Бог, конечно) показывает отрицательный капитал. Регулятор на это реагирует так, как и положено регулятору по закону – признает банк неплатежеспособным и передает Фонду гарантирования вкладов физлиц, который вводит временную администрацию. 

Банкротство и конец банка? Естественно, нет, все только начинается. Банк-то системно важный. Соответственно, Нацбанк или Минфин, или Фонд гарантирования, или все вместе инициируют заседание Рады финстабильности, которая решает спасти банк и влить дополнительный капитал. 

Возможно, потребуется не одно заседание, плюс, возможно, придется собирать РНБОУ, или Кабмин, или всех вместе – вопрос-то серьезный. Так как банк и так государственный, с согласием акционера проблем нет, и уже, условно, 3-4 февраля банк может получить нужный капитал, устранить нарушение нормативов и вернуться из Фонда на рынок (как было с тем же Приватом).

Казалось бы, какая разница – докап все равно будет. Но важный нюанс – при таком процессе руководство банка (правление, может, и набсовет) автоматически получит отставку и дисквалификацию в виде негативной деловой репутации. 

Что это даст?

Повышенную ответственность уже нового руководства – СЕО и правление, знающие, что от проблем банка в первую очередь пострадают они лично, окажутся намного более заинтересованными в решении проблем банка. Стимул к повышению эффективности работы банка? Жесткий, но почему нет.

(в скобках замечу, что именно так и происходит в частных банках – СЕО, который часто ходит к акционеру за капиталом "под проблемы, накопленные предшественниками пять-десять лет назад", на своем месте долго не задержится – второй, а то и первый такой поход заканчивается отставкой и сентенциями, вроде, "я тебе деньги плачу, чтобы ты решал проблемы, а не создавал". В госбанках от этого очень далеко)

Фантастика? Увы, в политических реалиях Украины, да.

Госорганы, ведущие единую политику, ссоры с влиятельными СЕО госбанков и представителями госорганов в набсоветах, статьи а-ля "Нацбанк/Минфин/Кабмин убивают госбанки", пояснения и споры с Офисом президента. Готовы ли к этому НБУ, Минфин, Фонд гарантирования? Проще докапитализовать, в конце концов, деньги не свои, а бюджетные. Так что, да, фантастика. Хотя такой способ и выглядит оптимальным с точки зрения эффективности государственной политики и управления госфинансами.

Вариант 3. Вейвер.

Цитируя Инвестопедию "A waiver is a legally binding provision where either party in a contract agrees to voluntarily forfeit a claim without the other party being liable". Вейвер – это такое специальное разрешение временно нарушить те или иные принятые нормы. Ясно, что не от хорошей жизни.

Рыночный ли это инструмент, может ехидно спросить условный поборник равных условий и одинаковых правил игры. Удивительно, но в целом – да. Вейверы – стандартная составляющая любых договоров и регуляций, практика, которая широко используется и за рубежом в том числе****. 

Да, ее стараются избежать, но порой приходится, как говорится, выдавать нужду за добродетель. Я точно совру, если скажу, что в украинской банковской системе никогда не было практики предоставления вейверов отдельным банкам или компаниям, и, наверное, совру, если скажу, что этой практики нет сейчас (чего далеко ходить, пункт 34 Положения №351, о том, что для госкомпаний коэффициент LDG – потери в случае дефолта – при оценке кредитного риска равен 0.45 это самый что ни на есть вейвер, причем, очень полезный и правильный, с моей точки зрения).

Ну и наконец, противникам вейверов можно задать немного манипулятивный вопрос: 6,8 млрд грн – это сколько, например, больниц? А сколько ковидных лабораторий? А сколько единиц бронетехники? Проще говоря, точно ли покрытие бумажных убытков одного из госбанков – это самый эффективный способ потратить 6,8 млрд денег налогоплательщиков, или есть другие варианты, более полезные? Да, чистой воды манипуляция.

Каким может быть вейвер в случае Эксима? 

Да любым, вплоть до "не признавать кредитный риск по корпоративным кредитам, взятым до 2015 года" или "начиная с 01.01.2021-го не применять пункт 120 Положения №351 [пункт про амортизацию стоимости обеспечения под неработающие кредиты] во время расчета кредитного риска Укрэксимбанка". Да даже "кредиты заемщиков, фамилии владельцев которых начинаются на “Ах.." или заканчиваются на “..мойский", классифицировать по первому классу заемщиков вне зависимости от реального финансового состояния и состояния обслуживания" (смешно, но один из вейверов эпохи Януковича так примерно и выглядел).

Все плюсы такого замечательного инструмента как вейверы, однако, перечеркиваются двумя жирными минусами. 

Во-первых, вейвером непременно заинтересуются компететные и не очень органы – с чего это вдруг вейвер, нет ли здесь коррупционной составляющей. 

Аргумент "экономили бюджетные деньги" вызовет полнейшее непонимание – мол, это задача не НБУ, а Минфина, чего лезете не в свое дело, не ваша компетенция, превышаете полномочия. 

Во-вторых, для вейвера нужны основания в виде просьбы самого банка, а банку нужен не вейвер, а деньги, капитал, стимулов просить спецусловий у Эксима нет никаких. Брать же на себя риски, даже с благой целью, и выдавать вейвер на свой страх и риск, в НБУ никто не рискнет. Даже для спасения бюджета. По-моему, в теории это называется principal-agent problem.

Итого в остатке – доступные (быстро доступные) альтернативы докапитализации госбанков

1. Снижение суммы, которую требует госбанк. 

Плюсы – экономия денег здесь и сейчас. Минусы – никак не решает проблем с эффективностью работы банка; на какие-то требования банка все равно приходится соглашаться и тратить госденьги; при любой смене руководства банка/Минфина/НБУ проблемы и суммы всплывают.

2. Докапитализация путем признания госбанка неплатежеспособным. 

Плюсы – повышается эффективность работы банка, в частности, руководства, риск-менеджмента и службы работы с проблемными долгами. В будущем возможно избежать докапитализации. 

Минусы – требуется сильная политическая воля, слаженность работы госорганов и их совместная позиция. Высокие транзакционные издержки (созыв межведомственных органов, работа с документами, юридические вопросы); не решается проблема необходимости докапитализировать "здесь и сейчас"

3. Выдать вейвер – спецразрешение работать даже с де-факто нехваткой капитала. 

Плюсы – нет неэффективных трат госденег. 

Минусы – неравный подход; проблема эффективности работы не решается, а откладывается; высокие транзакционные издержки (работа юристов, в основном), высокие персональные риски.

Собственно, вот и пояснение, почему докапы были и, похоже, будут. Потому что это самый беспроблемный вариант для всех участников процесса. Хотя и самый невыгодный для бюджета и государственных финансов в целом.

* Конечно, госбанку было бы проще подавать предложения о сумме докапа напрямую Кабмину, и быстро получать желаемые деньги. Но, будь так, суммы докапа, скорее всего, были бы в разы выше фактических, а портфели неработающих кредитов достигали бы вообще астрономических сумм; оттого необходима

** Довольно часто, то есть, почти всегда это ~очень предварительные расчеты~, из разряда "стакан 20 и вода 30, итого 80, плюс наценка, плюс чаевые, итого 250" или "нужно пять миллиардов – проси 20, сойдемся на 10".

*** Коллегиальное принятие решений в данном случае было бы, если бы решение принимал не Кабмин, а, например, триумвират Кабмин-Минфин-Нацбанк, и решение было бы принятым только при трех голосах за.

**** Вейвер и смена регуляций. Почему бы тогда вместо очень-очень нерыночных вейверов не изменить правила игры для всех, поинтересуется ехидный читатель. Так ведь честнее. 

Поясняю разницу. На понятном широкой аудитории примере с рестораном, например, "Велюр". Вейвер – это специальное разрешение отдельной, крайне небольшой группе товарищей, посещать РВ во время карантина. Смена регуляций – это обязать все 40 млн сограждан посетить РВ во время карантина. Разница и принципиальная и огромная.